Детям с ВИЧ отказано в возможности заниматься большинством видов спорта (за исключением отдельных).
К отдельным видам спорта, которыми может заниматься ребенок с ВИЧ-инфекцией, относятся: шашки и шахматы, авиамодельный спорт, автомодельный спорт, бильярдный спорт, боулинг, гольф, городошный спорт, дартс, киберспорт, кинологический спорт, радиоспорт, ракетомодельный спорт, рыболовный спорт, служебное собаководство, спортивный бридж, спортивный покер, судомодельный спорт.
Этот запрет касается в том числе детей, принимающих антиретровирусную терапию, имеющих нормальный иммунитет и отсутствие определения вируса в крови.
Людям, живущим с ВИЧ, запрещено усыновить ребенка, быть опекунами (попечителями), приемными родителями, родителями-воспитателями.
Людям, живущим с ВИЧ, запрещено усыновить в том числе и ВИЧ-позитивных детей. ВИЧ-позитивные дети часто остаются без семьи, воспитываются опекунами или в государственных учреждениях; усыновляют ВИЧ-позитивных детей редко.
Как сказано в инструкции по медицинской реабилитации, людям, живущим с ВИЧ, противопоказан лечебный массаж. Следует оговориться, что инструкции, в отличие от приказов Министерства здравоохранения, не являются обязательными к применению медработниками. Также не запрещены другие виды массажа, например, гигиенический (оздоровительный) или косметический.
Источник:
- Метод медицинской реабилитации пациентов с ВИЧ-инфекцией: инструкция по применению №271-1215, утв. Министерством здравоохранения Республики Беларусь 23.12.2015.
Согласно Клиническим протоколам, утвержденным Министерством здравоохранения, ВИЧ-инфекция является абсолютным противопоказанием к пересадке сердца и относительным противопоказанием к пересадке печени. Относительным противопоказанием к пересадке сердца также являются гепатиты С и В.
Абсолютное противопоказание действует всегда; в каких случаях можно обойти относительное противопоказание – документом не оговаривается.
При этом ВИЧ-инфекция не станет помехой для пересадки почки (и для проведения диализа – очистки крови при неработающей почке), для пересадки костного мозга, роговицы и склеры, а также аорты и периферических артерий.
Источники:
- Клинический протокол трансплантации печени. Приложение 6 к приказу Министерства здравоохранения Республики Беларусь 05.01.2010 г. №6 (с учетом изменений, внесенных приказом Министерства здравоохранения Республики Беларусь от 28.12.2012 №1540), таблица 1.
- Клинический протокол трансплантации сердца. Приложение 2 к приказу Министерства здравоохранения Республики Беларусь 05.01.2010 г. №6, пункт 34.1.1.
Запреты, которые накладывает белорусское законодательство на людей, живущих с ВИЧ, многочисленны. Процитированные нормативные документы не содержат ни обоснования этих запретов, ни сведений об авторах, к которым можно было бы обратиться за разъяснениями.
Данной публикацией мы хотим еще раз напомнить о существовании дискриминирующих норм в законодательстве и со своей стороны готовы принять участие в их изменении.
Через истории трех подростков, Антона, Вики и Жени (имена изменены по просьбе героев), мы расскажем о том, как в нашей стране живут люди с ВИЧ: об их ежедневном графике, ограничениях, признаниях и общении. Все герои получили ВИЧ-положительный статус при рождении.
– Мне было 11 лет, когда я узнал о своем статусе. Родители позвали к себе в комнату и долго со мной разговаривали. Они говорили мягко, аккуратно, но название диагноза не сказали. Выбрали интересный способ, но говорили, как есть: внутри моего организма есть вирус, будто собака на цепи, и если его не контролировать, то может быть сбой, мне станет плохо и я могу умереть.
До этого меня всегда очень раздражало то, что я принимаю таблетки, а другие дети нет. Что я только ни делал: выплевывал их, кричал. Родители говорили, что это для моего здоровья, чтобы животик не болел. А после того как они все рассказали, я сам стал следить за приемом таблеток – их нужно принимать каждый день в определенное время.
Я опираюсь на опыт других людей с ВИЧ: если они живут, то почему я не буду жить? Это помогает мне осознать то, что в моем диагнозе нет ничего страшного. Еще родители и врачи меня сильно поддерживают. Мне дали правильное понятие о диагнозе и сказали, что не стоит бояться, если принимаешь терапию.
– Как обычно проходит твой день?
– Во время учебы я встаю примерно в 6:20, собираюсь в школу. Там я иногда сижу до пяти часов – хожу на факультативы. Около шести я дома. Ем, потом сажусь делать уроки: я все учу, даже стихи. Вечером иногда собираемся с одноклассниками, на великах катаемся, ходим на дискотеку или в гости друг к другу. А лето я обычно провожу на даче.
Кстати, в этом году я уже во второй раз занял первое место в школьном песенном конкурсе. Я пел на английском языке. И еще в этом году я хорошо окончил школу и буду поступать в колледж.
Я очень много времени уделяю школе и урокам. Я люблю историю, физику, химию, биологию. Еще люблю проводить время с друзьями. Я активный, общаюсь со всеми. Иногда даже могу сказать что-то лишнее.
Мои друзья не знают про мой статус. Я не вижу смысла им это рассказывать, не надо им это. А из одноклассников знают только 4-5 человек, но они нормально относятся к этому.
Таблетки пью один раз в день, вечером. Раньше пил по две таблетки два раза в день. Сейчас у меня с анализами все хорошо, и мне упростили схему лечения. Но люди с ВИЧ пьют разное количество лекарств – это зависит от того, насколько вирус устойчив к препаратам.
За лекарствами я приезжаю в больницу: сдаю анализы, и мне сразу выдают пачку таблеток. Анализы я сдаю два раза в год. Это кровь из вены и моча.
Мы общаемся в соцсетях, и еще у нас происходит общение на тренингах. Каждый рассказывает про свой статус. А скоро мы поедем в лагерь для подростков с ВИЧ. К слову, еще два года назад у нас не было такой возможности.
Ходили на круглый стол с Минздравом. Я, например, рассказывал о том, какие проблемы есть у подростков: что законодательство запрещает мне заниматься даже таким спортом, который не приводит к травмам, что есть перечень профессий, которые нельзя осваивать. Например, я не могу быть военным и врачом.
Еще я принимал участие в республиканском научно-практическом образовательном семинаре и там тоже рассказал о проблемах, с которыми встречаются подростки и дети с ВИЧ в Беларуси.
Теперь мы можем заниматься спортом, но не на суперпрофессиональном уровне, – и это наш успех. Я играю в футбол и могу ездить на городские и республиканские соревнования, однако за пределы страны меня уже не пускают. Еще нам запрещено получать гражданство некоторых стран, но ты сможешь жить там и иметь вид на жительство.
ВИЧ-положительный человек, получающий терапию и имеющий на этом фоне неопределяемое количество вируса в крови, не может заразить другого человека – по крайней мере, при половых контактах. И тем более нельзя заразить другого человека, разбив друг другу носы, если речь идет о занятиях спортом, например боксом.
Никто, кроме инфекциониста, не обязан знать о твоем статусе. Вот ты, например, прошел летом медкомиссию перед школой, и у тебя в справке написан диагноз. И любой человек, даже если диагноз будет зашифрован кодом, может легко найти это в интернете.
И мы хотим, чтобы даже такого шифрования не было. Ведь это сильно влияет на то же поступление, потому что комиссия сразу начинает обращать на это внимание и может не взять человека учиться. Моего знакомого так не взяли в колледж из-за диагноза – он хотел поступать на айтишника.
Раньше нам часто отказывали в оздоровлении в летних лагерях, но в прошлом году появилось разъяснение Минздрава о том, что ВИЧ-инфекция не относится к противопоказаниям к оздоровлению в лагере, и с прошлого года у нас появилась возможность туда ездить.
Еще у меня был случай в санатории, когда медсестра в справке увидела диагноз и разболтала о нем девочкам, с которыми я общался. Я к ним с утра прихожу, а они не впустили меня в комнату и сказали, что медсестра запретила им ко мне подходить. Я пошел к главному врачу и сказал ему об этом. Потом еще мама приехала поговорить.
– А как правильно рассказывать о своем диагнозе?
– Нужно правильно назвать расшифровку – вирус иммунодефицита человека, потом рассказать человеку о путях передачи, чтобы он не думал, что можно заразиться через поцелуй, рукопожатие или укус комара. Есть хороший ролик про Ваню Пуговкина. Там все подробно рассказано про ВИЧ.
Во время тренингов нам объясняли, как правильно рассказать своему партнеру о диагнозе. Если человек тебе доверяет, если он хочет быть с тобой, то он сможет это принять. Или можно вместе сходить к врачу или психологу.
Я спрашивал других ребят , есть ли у них проблемы с окружающими. И мне отвечали, что они рассказывали своим друзьям и ничего – никакой реакции. А кто-то боится рассказывать – мало ли как повлияет.
– Полтора года назад о диагнозе мне рассказала бабушка на кухне. Сказала, что у мамы такой диагноз и поэтому мне это передалось, а вот сестре нет, хотя мы двойняшки. Наверное, потому что мама меня рожала первой.
Мама долго скрывала свой статус от родственников, никому не говорила. Я не знаю, почему она это делала. И когда она ходила в больницу, то говорила, что идет со мной, прикрывалась мной, а сама сдавала анализы.
Она почему-то год не пила таблетки, у нее появились осложнения, из-за которых маму положили в больницу. А оттуда ее одну не отпустили, сказали, чтобы за ней приехала ее мама. Бабушке там все и рассказали.
Еще сказали, что мама не может воспитывать детей и что бабушке надо оформлять опекунство. Только тогда мы начали сдавать анализы, и мне поставили диагноз ВИЧ. Это было в 2015 году. Да, получилось так, что я несколько лет не знала о своем диагнозе, хотя пила таблетки. О моем статусе знают только в больнице.
– Как на твоем здоровье отразилось то, что ты начала принимать таблетки только в 12 лет?
– Каждую зиму я серьезно болела. Это были простудные заболевания и бронхит. Мой иммунитет не был слишком снижен, но начал ослабевать.
Вопросов о том, почему мне надо пить эти таблетки, у меня не возникало, потому что у меня была тромбоцитопения – сниженное количество тромбоцитов. Из-за этого я тоже пила таблетки. Думала, что мне просто дали другие лекарства. Врач мне ничего не говорил. И только после того как бабушка мне рассказала, врачи стали со мной разговаривать о ВИЧ: что это такое, как люди с ним живут и что все может быть хорошо.
Тогда я была зла на врача, потому что ему не удалось убедить маму рассказать мне о диагнозе и начать принимать таблетки раньше. Врач сделал это только тогда, когда бабушка оформила опекунство, потому что надо было брать все эти анализы. У меня потом даже началась депрессия, и я не хотела принимать таблетки.
Во время депрессии ко мне никто не подходил, мне все мешали. Я не брала телефон, забила на таблетки, выходила только в туалет и на кухню. Бабушка просила психологов работать со мной, но это не помогало, потому что у меня была большая обида – я не понимала, почему именно я, а не моя сестра? Почему врачи так долго это скрывали, почему мама скрывала? Депрессия потом как-то сама прошла.
Но я стараюсь перебарывать себя и свои страхи. В школе, например, я участвую во многих мероприятиях, где занимаю призовые места. И как-то даже спела песню на широкую аудиторию.
У меня уже давно было желание пообщаться с такими, как я, потому что я не могу ни с кем это обсудить, кроме бабушки. Я поехала на тренинг – там были ребята, врач, психолог. Мы знакомились друг с другом, общались, играли в образовательные игры.
На следующий день у нас была возможность поговорить с другими детьми о своем ВИЧ-статусе. И тогда я задавала вопросы, которые меня долго мучили. Спрашивала, есть ли у других детей депрессия, волнуются ли они из-за этого, чувствуют ли себя одинокими. Я долго чувствовала себя одинокой, и мне было плохо из-за этого.
В моей школе можно пройти УПК на повара. Когда мне надо было проходить комиссию, врачи не хотели подписывать справку, говорили, что нельзя. Я узнала, что в законе такого ограничения нет, и настояла, чтобы мне подписали справку. Просто у меня было очень большое желание учиться на повара.
Врачи из комиссии тогда прислали мне письмо, где было указано, какими профессиями мне можно заниматься, – это был очень короткий и скучный список. Я была в шоке, потому что знала, что мне можно учиться и работать по многим специальностям. Я хочу быть психологом и работать с людьми с ВИЧ.
– Мама рассказала мне три года назад. Но я уже подозревал, что болею чем-то серьезным. Я просто сидел в комнате, ко мне подошла мама и сказала, что нужно поговорить. Сам разговор я не помню, но, по-моему, она просто сказала о диагнозе. Я к тому моменту уже знал про ВИЧ, потому что мы проходили это в школе.
Раньше я спрашивал маму, почему мне нужно пить таблетки каждый день и сдавать анализы, но она говорила, что это просто витамины от простуды. Я никого в этом не винил. Мне помогло принять диагноз то, что я многое про него знал.
В школе говорили, что такое ВИЧ, о его особенностях и о том, как люди им заражаются. И еще учителя просили, чтобы мы не общались с людьми, у которых есть проблемы с кровью, чтобы не заразиться.
Одноклассники и учителя ничего не знают. Я не буду им это рассказывать. Я одноклассникам сам не задавал вопросы о том, что они думают про ВИЧ, но, когда мы с ними обсуждали это на уроке, они к этому относились нормально.
Первое время мне было обидно, я ходил грустный. Мама меня поддерживала, но мне хотелось еще больше поддержки от ровесников. У меня была потребность поговорить с кем-то, поделиться мыслями. Теперь я часто общаюсь с ребятами с тренинга. Стало намного легче, и друзей новых нашел. Даже еще раз хотелось съездить на такое мероприятие. Мне очень хочется поддерживать детей с таким же статусом.
По мне, люди с ВИЧ могут работать хирургами, военными. Оперирование же проходит не голыми руками. И насчет армии то же самое. Глупо, что нельзя служить. Я даже сам хотел бы пойти в армию.
Мои успехи – это активное участие в школьных мероприятиях и хорошие оценки на экзаменах. Еще я заработал неплохое количество дипломов и грамот.
– Ты проходил комиссию в военкомате?
– Они знали о моем статусе до того, как я пришел проходить комиссию. Я был там с ребятами из школы, и врачи позвали меня одного в кабинет и сказали, что меня не будут призывать. Но если в армии будет недобор, то могут взять как запасного.
Хочется, чтобы здоровые люди не боялись людей с ВИЧ. Чтобы не было такого, что ты признался, а люди перестали с тобой общаться. К тому же к раку люди относятся более нейтрально, чем к ВИЧ.
С 24 июля в Беларуси вступает в действие постановление Совета министров 343, определяющее перечень специальностей, по которым нельзя работать людям, инфицированным ВИЧ .
Запрет коснется медиков. Список профессий, по которым не допускается использование труда ВИЧ-инфицированных, опубликовал interfax.by. В нем 12 позиций.
Так, в случае обнаружения вируса иммунодефицита человека, расстаться с работой придется акушерам-гинекологам и хирургам, в том числе сосудистым хирургам, детским хирургам, кардиохирургам , хирургам-комбустиологам, нейрохирургам, стоматологам-хирургам, онкологам-хирургам, торакальным хирургам, трансплантологам, челюстно-лицевым хирургам, сообщает агентство.
Сетевое издание (сайт) зарегистрировано Роскомнадзором, свидетельство Эл № ФC77-50166 от 15 июня 2012. Главный редактор — Сунгоркин Владимир Николаевич. Шеф-редактор сайта — Носова Олеся Вячеславовна.
Сообщения и комментарии читателей сайта размещаются без предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой право удалить их с сайта или отредактировать, если указанные сообщения и комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации или нарушением иных требований закона.