Десятки новостных сайтов на русском и английском языках перепечатывают один и тот же пресс-релиз. В нем говорится, что впервые нашли штамм (разновидность) гонореи, устойчивую к цефалоспорину — антибиотику, который считается последним рубежом в ее лечении.
Однако устойчивость к цефалоспоринам не означает, что новая инфекция не чувствительна ни к какому антибиотику вообще. Этот вопрос еще нуждается в исследовании. Например, устойчивые штаммы могут поддаваться комбинированному лечению двумя антибиотиками (так, кстати, лечат гонорею по американским стандартам).
То, что устойчивую к цефалоспорину гонорею открыли впервые, тоже неверно. Американский Центр по контролю и профилактике заболеваний (CDC) еще до появления этой сенсации опубликовал важное многолетнее исследование по штаммам гонореи, обнаруженным в США с 2000 по 2010 год. В нем прямо указано, что за 10 лет устойчивая к цефалоспорину гонорея выросла с 0,1 процента до 1,4 процента. То есть устойчивость была выявлена довольно давно, причем с каждым годом такие штаммы встречаются все чаще. И хотя пока их процент не высок, это весьма тревожный тренд. Я могу сказать, что в странах бывшего СССР этот процент может быть даже больше в местах, где инфекция активно распространяется и неправильно лечится.
Представьте, что вместо того, чтобы пойти к врачу и как следует пролечиться, человек покупает антибиотик (в странах бывшего СССР, Индии, Африке и много где еще это можно сделать без рецепта), потом бросает его принимать, как только пропадают симптомы. Это способствует переходу болезни в хроническую форму и появлению устойчивости к препаратам, которыми больной недолечился.
Мало того, человек в дальнейшем передает устойчивую к лекарству форму болезни другим. Поэтому, например, когда нам доводилось исследовать гонорею, которой болеют проститутки в курортных зонах кое-где в бывшем Советском Союзе, процент устойчивых штаммов там достигал 5 и более процентов.
В общем, мне не очень понятно, что нового в этом сообщении, прогремевшем на весь мир на прошлой неделе. В целом же проблема очень актуальная. Хотя бы потому, что заболеваемость в США оценивается в 700 тысяч случаев в год. В этой статистике есть определенная погрешность, поскольку гонорея в Штатах не является болезнью, о которой обязательно сообщать в органы здравоохранения. Про страны бывшего СССР, включая Россию, говорить еще сложнее. По официальным данным, у нас заражаются около 50 на 100 тысяч населения, то есть в десять раз меньше, чем в США. Верится с трудом.
Конечно, всех интересует вопрос, как быстро этот неприятный штамм может распространиться по миру. Можно прикинуть, учитывая американскую динамику: за 10 лет процент устойчивой разновидности вырос в 14 раз. Если и дальше так пойдет, то за следующие 10 лет частота выявления устойчивых форм вырастет до 10-20 процентов, а еще лет за пять дойдет до абсолютного большинства случаев. Если, конечно, не поставить этому распространению барьер.
Собственно, история с устойчивостью гонореи — это не исключение, а частный случай общего тренда. Так называемые госпитальные инфекции, которые обитают в больницах и роддомах, чрезвычайно часто устойчивы к антибиотикам. Или туберкулез. Мало того, что устойчивый к большинству антибиотиков туберкулез достигает 10 процентов в странах бывшего СССР, так недавно в нескольких странах мира описаны случаи так называемого штамма Х, который устойчив ко всем лекарствам.
От меня часто требуют сказать что-нибудь оптимистическое про исход этой ситуации. Но, боюсь, я не вижу никакого хорошего исхода с прямым использованием такого славного оружия против микробов, как антибиотики.
Фактически мы наблюдаем начало заката эры антибиотиков. Количество, как всегда, переходит в качество: в данном случае количество устойчивых инфекций требует качественно иного подхода к лечению. Отчасти этот новый подход — хорошо забытый старый. Как боролись с чумой? Карантинами, то есть профилактикой.
С появлением антибиотиков такие меры как-то отошли на второй план, но теперь пришло время вспомнить о них. Для гонореи и других венерических заболеваний это, прежде всего, безопасный секс. Также нужна хорошая диагностика, поскольку скрытые формы гонореи никак иначе обнаружить невозможно, а у женщин, например, до 50% случаев болезнь протекает бессимптомно (у мужчин много реже).
И очень важное направление — это разработка вакцин. В 50-х годах прошлого века ученые много бились над этой вакциной в Америке, Европе и в Советском Союзе. Но не преуспели из-за особенностей иммунитета к болезням, которые протекают на поверхности слизистых. Обычные вакцины работают так: антиген попадает в кровь и там вызывает иммунный ответ. Гонорея контролируется так называемым мукозным иммунитетом, который работает не в крови, а на слизистой, поэтому против нее создать вакцину до последнего времени не удавалось. Да и при наличии антибиотиков это было не актуально. Но вот сегодня появились методики, которые позволяют создавать этот самый мукозный иммунитет, и, видимо, теперь необходимо вернуться к разработке вакцины от гонореи.