Сейчас в мире проблема ВИЧ-инфекции известна уже практически всем.
В настоящий момент в мире ежедневно заражаются около 8500 человек, причем в России не менее 100.
Так давайте же поподробней разберемся, чем именно является этот вирус.
Что такое ВИЧ?
Вирус иммунодефицита человека (ВИЧ) является возбудителем ВИЧ-инфекции и синдрома приобретенного иммунодефицита (спид). ВИЧ-инфекция – медленно прогрессирующее инфекционное заболевание, повреждающее иммунную систему, в результате чего организм становится более восприимчивым к различным инфекциям. Любая, даже самая безобидная инфекция способна привести к тяжелому заболеванию и в итоге к смерти зараженного.
Вирус может передаться через прямой контакт слизистых оболочек (при наличии на них микроповреждений), при переливании крови, незащищенных половых актах, грудном вскармливании. В ходе ВИЧ-инфекции у одного и того же человека возникают новые разновидности инфекции, которые различаются по скорости воспроизведения и способности инфицировать.
Если один из партнеров болен на ВИЧ?
После заражения ВИЧ-инфекцию можно обнаружить только через 3-6 месяцев. Поэтому кровь на анализ надо сдавать не реже 1-2 раз в год. В наше время диагноз ВИЧ звучит не так страшно, как пару лет назад. Современные препараты способны вылечить практически на любой стадии заражения, конечно же, чем раньше начать лечение – тем больше возможностей вылечить эту болезнь. За своим здоровьем надо следить, тем более сегодня нам предлагается куча возможностей: государственные учреждения, частные клиники, спид-центры, которые появились уже практически в каждом городе.
Если же ваша семья все-таки столкнулась с этой проблемой, главное не отворачиваться друг от друга, не бояться обсуждать эту тему, потому как только близкие помогут справиться с этим.
Поскольку я гей, живу в Нью-Йорке, веду активную сексуальную жизнь, и у меня было много сексуальных партнеров, вполне вероятно, что у меня был один — или даже пять — ВИЧ-положительных партнеров, а я об этом и знать не знаю. Может быть, я об этом не знаю, потому что он сам об этом не знает. Может быть, я об этом не знаю, потому что он мне соврал. Может быть, я просто не спрашивал.
И это при том, что, в целом, я стараюсь не рисковать — свожу к минимуму обмен жидкостями, использую презерватив, практически всегда отдаю предпочтение оральному сексу, особенно с незнакомыми. (Хотя, как мы теперь понимаем, оральный секс, возможно, не настолько безопасен с точки зрения передачи ИППП, к примеру сифилиса.) Даже с учетом этого, я до жути боюсь сдавать анализы, хотя и делаю это регулярно. Бывали времена — особенно когда я, единственный из моего окружения, подхватил какой-то странный вирус наподобие гриппа — когда я был уверен, что анализ выявит ВИЧ.
Пока что этого не произошло. Я полагаю, что я ВИЧ-отрицательный, но так как вирус в крови зачастую можно выявить только через три месяца после рискованного сексуального контакта, я не могу быть в этом уверен. По сути дела, никто из нас, ведущих активную сексуальную жизнь, не может быть в этом уверен — за исключением тех, кто знают наверняка, что они ВИЧ-положительны.
И в этом есть своего рода лицемерие — отвергнуть потенциального полового партнера, который а) знает о своем статусе и б) честно сообщает о нем, и предпочесть того, кто своего статуса не знает или врет о нем. Такого рода дискриминация мотивирована страхом перед известным, наряду с уверенностью, что то, о чем мы не знаем, как бы не существует. Это особенно рискованно в свете того, что парни, которые знают о своем ВИЧ-положительном статусе, обычно более здоровы и имеют более низкую вирусную нагрузку, чем те, кто не знают о своем статусе и не проходят лечение. Руководствуясь наивным оптимизмом и полагая, что чьи-то слова могут заменить справку с результатами анализа, вы подвергаете свою жизнь опасности.
И все равно, я лично отказывал парням, которые откровенно говорили о своем положительном статусе. В 80-х, в период начала эпидемии СПИДа, я был еще ребенком, а потому толком не понимал, что происходит. У меня на подкорке записано, что от этой болезни нужно держаться как можно дальше. Кроме того, я точно знаю, что нельзя спать с тем, кто говорит, что он ВИЧ-положителен. Или знал. Теперь я просто и не знаю, что думать. Я чувствую себя виноватым и напуганным, но необязательно именно в таком порядке.
Я забыл спросить Джованни* о его статусе на Grindr до нашей встречи. Я вспомнил об этом, когда он пришел ко мне, узнал, что он ВИЧ-положителен, и спросил, не против ли он вместо секса ответить на несколько вопросов. Он согласился.
Перед уходом я от всей души обнял Джованни. Мы были близки и откровенны, хотя даже не обнажились. Мы пообещали друг другу, что будем обязательно держать связь и скоро снова встретимся, но этого так и не произошло.
Чэд: Ха-ха, это значит нет? Я все понимаю
Я: Все так странно, вся эта ситуация. Я не хочу выглядеть мудаком, не хочу тебя дискриминировать. Понимаешь?
Чэд: Меня постоянно дискриминируют. Но если ты думаешь, что я подвергну тебя риску, я не согласен. И парни считают, что когда все по-честному, то так еще опаснее.
Я: Объясни, почему для меня нет никакого риска.
Чэд: Защищенный секс с парнем, у которого вирусная нагрузка неопределима, практически безопасен, не было зафиксирована ни одного случая передачи вируса. Но если тебе страшно, то от процесса никто не получит удовольствие ;).
Я: Мне нужно просветиться на эту тему. Я этого не знал.
Чэд: Удачи.
Я пытался еще раз завязать разговор с Чэдом, но он не ответил, и я его за это не виню. Тем не менее, в июле нам довелось встретиться лично на мероприятии у нашего общего друга. Я узнал его, как только увидел, даже издалека. Так мы возобновили общение, чему я несказанно рад: он очень симпатичный, а в придачу к уму, обладает легким, спокойным характером. Это тот тип людей, с которым мне нравится общаться. Кроме того, он активист борьбы со СПИДом, а потому прекрасно осведомлен о современном состоянии дел в этой области.
Доставит ли он им такое удовольствие, зависит от парня.
В конце нашего разговора я извинился перед Чэдом за то, что отшил его. Он ответил, что это ерунда, мелочи жизни.
По словам моего нового знакомого, Эдди, с которым я недавно познакомился через общих друзей, отношение к ВИЧ-положительным парням на Восточном и Западном побережье Америки абсолютно разное. Будучи жителем Сан-Франциско, Эдди говорит, что зажатость и нежелание обсуждать этот вопрос свойственна только Восточному побережью.
Все это, конечно, здорово, познавательно и действует воодушевляюще, но у меня все равно оставались сомнения в отношении полученной информации. Я знаю, что быть ВИЧ-положительным означает постоянно заниматься самообразованием, и я искренне верил, что эти ребята точно знают, о чем говорят — по крайней мере, что им известно больше, чем мне. Но то, что они считают правдой — что ласки и секс с ВИЧ-положительным парнем, у которого уровень вирусной нагрузки в крови неопределим, практически никогда или вообще никогда не приводят к заражению ВИЧ-отрицательного — они хотят, чтобы это было правдой.
Поскольку они утверждают, что являются порядочными людьми, они не стали бы вступать в случайные половые связи, если бы не верили в то, что говорят.
Я не говорю, что они ошибаются. Я просто говорю, что они могут пристрастны. В конце концов, все мы люди. Через своего друга я обратился к консультанту Брайану Катнеру. Он в этот момент находился в Южной Африке в составе группы, занимающейся профилактикой ВИЧ. Он является специалистом по работе с ключевыми группами населения, а также консультантом при Колумбийском университете и Коалиции по снижению вреда.
Но что это значит?
Но отсутствие неопровержимых фактов не повод отказаться от здравого смысла. Это не значит, что невозможно принимать обоснованные решения с учетом тех знаний, которые у нас есть. Катнер разложил по полочкам то, как пользователи Grindr могут принять решение в условиях, когда есть разделение между ВИЧ-положительными и отрицательными:
Таким образом, из трех этих парней проще всего доверять тому, кто не скрывает свой статус. Конечно, все намного сложнее — кто хочет думать о ВИЧ во время секса, когда и после секса об этом думать довольно тяжело?
Поэтому, да. Здесь никто не сможет дать однозначного ответа, кроме того, что единственным 100-процентным способом избежать риска является воздержание. А воздержание, как мы знаем, невозможно. Какой кошмар.
«Так всегда и бывает: кому-то станет неловко, а потом он меня встречает в жизни и говорит: „Бог мой, да ты чертовски сексуален!’…“
Мигелю 32. Ему поставили диагноз ВИЧ в 21. Бывший наркоман, он рассказал мне, что когда узнал о диагнозе, то практически не удивился и не расстроился. Только перестав употреблять, он понял, что его жизнь чего-то стоит — он говорит, что никогда в жизни не был в столь прекрасной физической форме, как сейчас. В доказательство он может продемонстрировать свой невероятно мускулистый торс.
Хотя он и сказал мне, что не злится, его слова говорят о другом. Он заметно сердится, когда мы обсуждаем невежество гей-сообщества в вопросах ВИЧ.
* За исключением Мигеля и Брайана Катнера, все имена в данной статье изменены.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.