Сразу после собеседования мы направились в Медицинский Центр Гражданской Авиации. Он находился, впрочем и сейчас находится недалеко от аэропорта. По дороге пока мы туда шли, я познакомилась еще с другими ребятами, особенно запомнились Настя и Аселя. Настя рассказала, что учится на заочном отделении Алматинского филиала одного из российских университетов.
— Я долго летать не собираюсь. Только контракт отработаю и уволюсь, — сказала Настя.
Знала бы она, что будет очень долго работать в этой авиакомпании, сделает небольшую карьеру и выйдет замуж за бортпроводника. Но возвратимся в декабрь 2005 года. Мы шли по заледенелому тротуару в сторону Медицинского Центра.
— А на какой срок контракт? – спросила я.
— На год. Ведь компания оплачивает твое обучение за рубежом, поэтому надо отработать в течение года, — ответила она.
— Откуда ты это знаешь? У тебя кто-то здесь уже работает? – допытывала я ее.
— У меня куча знакомых, которые работали в этой авиакомпании, — вмешалась Аселя.
— Да, у меня тоже, — подтвердила Настя.
— А где проходит обучение? – поинтересовалась я.
— Говорят, в Амстердаме. Надо быстрее пройти медкомиссию, чтобы набралась группа. На обучение отправляют только после того, как сформируется группа, — ответила Аселя.
Мы дошли до здания, в котором нам предстояло пройти медкомиссию. На втором этаже нашли кабинет терапевта, куда нас направили. В кабинете сидели врач и медсестра. Врач дала каждому из нас список справок, которые надо было принести прежде, чем начать проходить медицинское обследование. Это три справки о том, что я не состою на учете в наркологическом, психоневрологическом и туберкулезном диспансерах. Кроме этого, парням нужно было предоставить военный билет.
Настя и Аселя разъехались по своим домам, сказав, что начнут собирать справки после Нового Года. Я же, не теряя времени, отправилась в сторону Зеленого базара, в наркологический диспансер на Макатаева. Одна справка была у меня на руках. На следующий день я получила остальные две. Теперь оставалось переждать новогодние праздничные дни и начать проходить ВЛЭК.
31-го декабря, когда по телевизору прозвенели куранты, ровно в 12 часов я загадала желание – пройти успешно медкомиссию и наконец-то начать летать. Эти выходные дни для меня шли медленно. Но все-таки наступило утро рабочего дня, когда я поехала в Медицинский Центр в район аэропорта.
Для начала мне надо было сдать все анализы – крови и прочие. Это заняло у меня пару-тройку дней. Только один результат анализа, который сдают в СЭС, нужно было ждать почти неделю. Затем нужно было пройти УЗИ, где мне сообщили об опущении почки и порекомендовали не худеть. Не знаю, что это такое, но самое главное, что с таким диагнозом летать не запрещалось. Еще я прошла аудиограмму – это проверка того, как слышат уши. Мне одели большие наушники и попросили нажать на кнопку в тот момент, когда услышу нарастающий звук. Затем меня ожидала энцефалограмма мозга – это когда на голову одевается резиновая шапочка с торчащими из нее проводами. Во время ЭЭГ нужно сидеть спокойно, а в конце процедуры яркая вспышка света. После этого шапочку снимают и выдают письменное заключение для невропатолога.
Кроме этого всего, меня ожидал стоматолог. Дело в том, что у меня еще с детства особые чувства к этим врачам. Боюсь я их. Жутко боюсь. Я вообще докторов страшусь, а стоматологов прежде всего. Поэтому визит к стоматологу я оставила напоследок.
В общей сложности я потратила на поиск причины своего усиленного пульса еще две недели. Но я не могла признаться врачам, что просто боюсь их. Мне казалось, что мне бы не поверили, возможно, даже засмеяли. Перед тем, как войти к терапевту я пила валерьянку, валидол; спала до обеда; хорошо питалась – все тщетно, меньше 90 ударов в минуту пульс не выдавал. Затем терапевт отправила меня делать ЭКГ; после него к эндокринологу; потом к кардиологу в Институт Кардиологии – сдавать анализ на сердце. Анализы были прекрасными. Давление тоже было в норме. Я разве что у психолога не была. Он-то уж точно разгадал бы этот ребус. Да и вообще, почему лор и терапевт так зациклились на пульсе? Ответ я узнала позже, когда после всех этих мучений с моей тахикардией, причину которой установить терапевту не удалось, меня вызвала главный врач Медицинского Центра и сказала:
— В заключении ВЛЭК мы запишем, что у тебя нейроциркуляторная дистония по кардиальному типу, поэтому тебе придется каждый квартал делать ЭКГ. Но дело даже не в этом. Дело в том, что перед тем, как бортпроводники идут на самолет, они в обязательном порядке проходят осмотр в медпункте, где у них всегда проверяют пульс. А с твоим пульсом тебя просто могут не допустить на борт самолета.
— Понятно, — пробормотала я.
— В твоей медицинской книжке будет записано, что твой нормальный пульс 85 ударов в минуту. Все анализы, которые должны были установить причину твоей тахикардии, показали отсутствие связанных с тахикардией заболеваний, запрещающих летать. Мы установили у тебя НЦД по кардиальному типу, и в соответствии с этими правилами, — она показала мне книгу, которую держала в руках, — ты можешь совершать полеты.
В этот момент мне захотелось кричать, петь, танцевать, прыгать и обнять главврача с терапевтом. И зачем я так боюсь докторов? В тот момент для меня они были самыми понимающими и добрыми людьми на свете, несмотря на то, что у меня ушло уйма времени на медкомиссию.
С момента выхода первого поста о работе моих подписчиков стало в 8 (. ) раз больше, надеюсь, скоро цифра достигнет 200 человек! За это мне безумно приятно, поэтому я буду стараться держать планку! Спасибо Вам всем огромное!
После успешного прохождения всех этапов собеседования мне дали необходимые инструкции по сбору документов для дальнейшего обследования у врачей. По-началу казалось, что врачи будут придираться буквально к каждой мелочи, но на деле оказалось всё куда проще. Заведение называлось «Центравиамед». Снабдившись всеми необходимыми документами я поехал в этот центр, благо добираться до него было совсем не долго. Увы, но тех, кто прошел первый этап собеседования могли по выявленным ранее болезням или каким-либо травмам несовместимым с лётной работой тут же «завернуть» и дать отказ, либо назначить курс лечения (к примеру выявленная на обследовании кривая перегородка носа заканчивалась тем, что у кандидата не оставалось шансов пойти к другим специалистам). И тут либо делать операцию, либо прощаться с лётной работой даже по сути к ней и не приступив. Это наверно еще обиднее чем когда тебе приходит отказ с устного этапа прохождения. Слава Богу со здоровьем у меня всё было хорошо, всё-таки спорт дал необходимые данные, благодаря которым я успешно прошел всех врачей. Единственное пришлось чуть чуть подлечить зубы, поставить пломбы, потому что даже крохотная дырочка, которую едва замечал стоматолог являлась поводом не допускать до лётной работы. Вам наверняка знакома мучительная зубная боль, когда ты грызешь лёд в прямом смысле, чтобы хоть как-то сделать заморозку до прихода в клинику. А уж если это случается ночью (личный опыт), то мама не горюй. Никакие анальгины не помогут. И не Дай Бог такая адская мука выпадет тебе во время выполнения рабочего рейса. Поэтому с этим было очень строго.
Более подробно по кабинетам, в которые предстоит заглянуть. Всего порядка 20-ти врачей. У девушек чуть больше, добавляется пара специалистов. Проверяют ОТ и ДО. В военкомате так не проверяют как на ВЛЭК перед допуском к полётам. Хирург, Психолог, ЭКГ, Флюорография, Офтальмолог, Дерматолог, различные сдачи анализов, Психолог, ну и так далее. Побегать придется изрядно, но благо все кабинеты рядом и большие очереди скапливались не во всех, а лишь в самых долгих по времени (ЭКГ к примеру или терапевт, который дает заключения после обхода всех врачей). Сейчас у нас сменилось место прохождения ВЛЭК. Надеюсь, это временно, теперь она расположена вблизи аэропорта ВКО. Мне конечно теперь в жирный плюс то, что здание находится возле меня (15 минут пешком и на месте), но недавно я проходил всё по-новой так как истёк срок действия справки допуска к полетам.
Совсем забыл написать про периоды прохождения. Их несколько: 1) Сам ВЛЭК — проходится каждые 5 лет (с недавнего времени). До этого он был каждые 2 года. 2) Полугодовой, на котором ты зачастую даже не доходишь до врачей, а получаешь допуск прямо в службе на работе. Полугодовой чаще всего бывает по зрению или зубам, наблюдают твой прогресс или регресс и на этом всё заканчивается. И если всё идёт в плохую для тебя сторону, то дают направление на проверку у специалистов. У некоторых бортпроводников врачи могут быть другие. 3) Годовой. Каждый год мы снова возвращаемся в мед. учреждение и проходим практически всех врачей, которые были на самом первом этапе, убирается буквально несколько из них, уже не осматривают тебя полностью, но анализы сдаются обязательно. Постоянные полёты — это конечно сильный удар по организму, который испытывает практически каждый день взлёты-посадки, перепады давления и закладывание ушей, даже смена часовых поясов сильно влияет на состояние человека. К примеру ты прилетел во Владивосток, твой организм «говорит» тебе что пора спать, а на часовых поясах уже +8 и раннее утро. И если ляжешь спать, то можно проснуться поздно вечером, когда мозг требует бодрствовать. Иногда от таких перелетов можно «отходить» и 2 и даже 3 дня. Поэтому здесь всё очень строго. На ВЛЭК и на годовой осмотр обычно полагается 4 дня. Все они конечно же оплачиваются, так как это твой официальный рабочий день. Не знаю как другие, но я обычно в первый день брал направления, сдавал все анализы на кровь и т.д и на этом всё заканчивалось. Полчаса рабочего времени — красота! И ты уже едешь домой. Второй день как всегда радовал положительными анализами, можно было пройти несколько врачей и тоже ехать домой. На третий день «добиваешь» остаток кабинетов, которые не прошел ранее и снова Добби свободен. Ну и на четвертый оставляешь себе самые сливки — очередь у терапевта на заключение и получение справки о том, что ты годен к лётной работе. Можно было просидеть там 5 минут, а можно было и все 4 часа. В один только кабинет. Но радовало, что он был последним и нужно было только запасаться терпением. Помимо нас в этот кабинет сидели и пилоты и даже парашютисты. Зато было о чем поговорить в этой очереди.
Вернусь я к старому (оно реально старое, древнее) доброму зданию мед. учреждения в ВКО, хоть с виду здание кажется отремонтированным, но это только красивая обертка от конфетки. К сожалению свою фотографию не могу приложить, поэтому нагло сворую ее у первой ссылки поисковика. Оно из себя представляло 3 корпуса. В одном из них были сдача различных анализов, а в двух других разбросаны в хаотичном порядке врачи. 2 этажа в одном корпусе, 2 в другом и ты бегаешь как идиот по всем этим лестницам, потому что некоторых врачей нужно было проходить по порядку и бегать из одного корпуса в другой. Вот так выглядит дальний корпус. Второй практически не отличается внешним видом. Табличка на здании 1951 год говорит сама за себя.
Я приехал в 08.00 утра в надежде что никого не будет. Ага. -Х*й там плавал, сказал я в полголоса. Кого там только не было, и наши бортпроводники, и пилоты, и даже черт побери наземные работники! Они же тоже обязаны проходить плановые осмотры. Я такого скопления разных профессий не видел никогда! Очередь как в поликлинике, все орут, коридоры настолько узкие, что двум людям нужно прижиматься к стенке чтобы разойтись, т.к. вдоль одной из стен стоят стулья. Духота невыносимая, а ты еще даже не прошел ни одного врача, а их напоминаю порядка 20-ти! Если в «Центравиамед» были широченные коридоры и можно было обойти с десяток врачей за 40 минут, то тут я сидел к первому из них полтора часа! Это был кажется хирург или офтальмолог, я уже не помню. Многие пользовались местным «лайфхаком» — поняв что очередь совсем мертвая и не движется ни в каком направлении, люди обычно занимали за кем-то и уходили в другие, более разгруженные и свободные кабинеты. Это экономило достаточно времени, главное сильно не увлекаться, а то можно проспать свою вспышку и еще часа 3 отстоять там, где ты по сути уже должен быть освободен.
Вам же знакома ситуация с бабками в очереди в 08.00 утра, которые устраивают срач в мировых масштабах. И ты среди этой толпы всё слушаешь. Может и тебе чего перепадет из ругани. А теперь представьте такую же «войну», но орёт молодняк, скандал слышно на первом этаже, кому-то только спросить, кто-то кого-то на хер посылает, третий проспал вспышку и вся очередь накрылась к чертям собачьим, никто уже не понимает кто крайний, кто следующий заходит, начинается паника, а коридоры-то узкие, все пытаются протиснуться, вот я тогда стоял и думал какими же мы будем в старости и почему пожилые люди так агрессивны в очередях, да всё с молодости идёт, такими же будем и мы.
Первый день в этом хаосе казался мне бесконечным. Мои надежды освободиться хотя бы к обеду с треском провалились. На часах уже было почти 17 вечера, многие специалисты уже стали уходить домой, а я не прошел даже половины из них. Поняв, что с этим делом тут затягивать нельзя, я на следующий день поехал не к 08.00 утра, а к 10.00 и как попал в точку. Многие кто приехал заранее уже по сути создали толпу, пусть и более-менее организованную, а к 10 часам многие из них уже разошлись по разным кабинетам и стало как-то легче, помню что самое долгое где я просидел была ЭКГ, мы даже список составили кто идет следующий чтобы исключить ошибки прошлых давок и скандалов. Еще полтора часа отсидки и оставался только терапевт, к которому я конечно же в первый день не успел, но успел во второй, правда опять под закрытие, спасибо доброй женщине, которая уделила нескольким людям свои дополнительные часы работы, при этом в ней не было ни одной капли негатива, доброй души человек согласилась принять нас и выписать все необходимые справки, хотя все остальные уже благополучно оставили свои рабочие места и ушли восвояси.
После всех успешно пройденных этапов на медкомиссии терапевт выписывает такую долгожданную для тебя бумажку о допуске к полётам! По выходу оттуда с твоих плеч как будто «падает» Эверест! Теперь ты еще ближе к небу, кажется что вот оно, получилось! Что еще может мне выпасть на пути?! Но нет. Впереди тебя ждет 3 месяца подготовки. 6 дней в неделю.