Нет вам наскучили нивы бесплодные чужды вам страсти и чужды страдания

Дополнительные рекомендованные ссылки на ресурсы сети Интернет

Домашнее задание

Проиллюстрируйте примерами из стихотворения следующие предложения:

Если вы нашли ошибку или неработающую ссылку, пожалуйста, сообщите нам – сделайте свой вклад в развитие проекта.

Стихотворение Лермонтова написано в поздний период его творчества. Это был апрель 1840 г. Тогда поэта ожидала вторая ссылка на Кавказ из-за дуэли с сыном посла Франции де Баранта. Очевидцы рассказывали, что Лермонтов написал этот стих в день отъезда из Санкт-Петербурга. У него был прощальный вечер с друзьями на квартире у Карамазовых. Поэт тосковал при мысли о скорейшей разлуке с родной землей и друзьями. На написание стихотворения его вдохновили тучи, которые проплывали над Невой и Летним садом. Этим стихом завешается его сборник, который был опубликован в 1840 г.

Это период, когда Лермонтов боролся с отчуждением, которое было у его личности с окружающим миром. Именно в произведении, созданном им в этот период творчества, отражаются ключевые для свойственной ему лирики темы. А это одиночество и свобода. В стихах изображено страдание лирического героя, который вопреки своей воли стал изгнанником.

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные…
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Произведение разделено на три строф-четверостиший и основано на примере сравнения. У лирического героя ощущения своего внутреннего родства с бегущими тучами. В первой строфе есть такое сравнение:

Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники.

Произведение имеет философский подтекст, заключающийся в идее о разобщенности между человеком и природой. Данную мысль поэт проявляет неявными противопоставлениями в стихе, например:

• свободную природу – с зависимым от властей поэтом-изгнанником;
• бесчувствие туч – со страданиями героя;
• холодность туч – пламенностью чувств героя.

Люди не знают, как жить в гармонии с окружающим миром, а потому они не могут не принять обиды, желания и страсти, подняться, как тучи, над суетливым миром.

В чем различия судьбы поэта и тучек? Тучи представлены в стихе вечными странниками, вечно прохладными, свободными, без родины, не знающими изгнания, о чувстве привязанности и дружбе. Поэт же, наоборот, вынужден жить в людском обществе и подчиняться его законам.

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные.
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно-холодные, вечно-свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Рубен Николаевич Симонов (20 марта 1899, Москва — 5 декабря 1968, там же) — российский актер и режиссер; народный артист СССР (1946), лауреат Ленинской и Государственных премий СССР; один из самых ярких талантов отечественной сцены.

В течение тридцати лет Рубен Симонов был главным режиссером Вахтанговского театра (1938-1968) — именно ему вахтанговцы обязаны всеми своими успехами 1940-1960-х гг. На его счету более пятидесяти постановок, множество комедийных, драматических и героических ролей; он создал целый ряд театральных студий и как режиссер и профессор Высшего театрального училища им. Щукина воспитал не одно поколение актеров.

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто, как я же, изгнанники,
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные…
Чужды вам страсти и чужды страдания.
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

У этого произведения есть свой подтекст, который заключается в том, что люди не умеют жить в гармонии с природой. Они могут лишь с восхищением наблюдать за ее метаморфозами, но никогда не станут единым целым с землей, водой, воздухом и огнем. Именно по этой причине, считает автор, возникают все беды и проблем человечества, которое не может подняться над мирской суетой, как тучи, и отказаться от собственной гордыни, обид, желаний и стремлений. По этой причине в человеческом мире никогда не будет взаимопонимания и любви, так как каждый из индивидуумов представляет собой запутанный клубок пороков и страстей, распутать который подвластно лишь высшим силам.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные.
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
I. Особенности содержания.

1. Информация об авторе, о стихотворении, дать краткую творческую справку.

2. Какое место занимает стихотворение в творчестве автора, является ли типичным для него, почему.

3. Связь с биографией автора, прототипы и адресаты стихотворения.

4. Каков смысл названия стихотворения, эпиграфа.

5. Жанр стихотворения.

6. Идея (что хотел сказать автор), тема (о чём стихотворение).

7. Основная мысль, её развитие.

8. Эмоциональная окраска, эмоциональное воздействие.

9. Преобладание личностного или общественного в стихотворении.

11. Особенности композиции.

II. Особенности формы.

1. Размер, особенности ритмики.

2. Рифма и способы рифмовки.

5. Стилистические фигуры:

— риторический вопрос и др.

III. Образная система.

1. Основные образы.

2. Истолкование образов, личностное восприятие.

3. Характеристика лирического субъекта, сопоставление автора и лир. героя.

4. Литературные аллюзии.

• Попроси больше объяснений
• Следить
• Отметить нарушение

Rnrwfgrh4yreyehе 22.11.2016

Ответ

Тучки небесные, вечные странники!

Степью лазурною, цепью жемчужною

Мчитесь вы, будто, как я же, изгнанники

С милого севера в сторону южную.

Человеку тяжело жить вдали от родного края, тем более если он — поэт. Вот почему такой глубокой грустью наполнены воспоминания героя о любимом севере. Не по доброй воле он покинул родину, стал изгнанником. Что же послужило тому причиной? Этот же вопрос задает он и тучам:

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?

Зависть ли тайная? Злоба ль открытая?

Или на вас тяготит преступление?

Или друзей клевета ядовитая?

Горечью и скрытым гневом наполнены слова поэта. Видно, что его судьбу изменили несправедливость и ложь, зависть и злоба. Но не имея возможности противостоять решению судьбы, герой не собирается смиряться внутренне, в душе он горд и независим, хотя и бесконечно одинок. Что же могут ответить изгнаннику тучи? Безмолвно проплывают они по небу, не зная куда, не ведая откуда:

Нет, вам наскучили нивы бесплодные.. .

Чужды вам страсти и чужды страдания;

Вечно холодные, вечно свободные,

Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Я думаю, ни за какие сокровища мира не согласится поэт принять такую свободу — без друзей и врагов, без родины. И в этой мысли, я уверена, поэт найдет утешение своему одиночеству.

200-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова посвящается

Стихи: Михаил Лермонтов, 1840
Музыка и исполнение: Евгений Глебов-Крылов, 1995

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные.
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Галина Карташова ( 04.11.2014 в 23:34 )
Вот что значит классика, слова М.Ю. актуальны и сейчас.

Чем-то напомнило граммофонные записи, звучащие с патефона. Таким веет умиротворением, и даже чудится запах бархатного патефонного нутра.

Легко представить в исполнении детского хора.

Евгений Глебов-Крылов ( 05.11.2014 в 22:52 )
Улыбаюсь! Нет у мене патефона, был магитофон и тот поломалси. Еле оцифровал записи, им без году два десятка. А больше и не спою вовсе. Какой я певес беж жубоф? Жубы вштавлю, а шпою ли – не жнаю! 🙂

Сердечное спасибо за отзыв, я тоже по Вам, по Вас. ой, совсем неграмотный стал. соскучился! Здесь редко бываю. Стихиряю. Вторник, среда пасусь в рейтинге, конкурс плотный и хлопотный затеял. Друзья острят! 😉

Завтра высплюсь забегу в гости, все стихотворения песни мне послушать у Вас хочется. Я ещё под впечатлением школьного вальса и котика на пляже. Теперь пенсионер, но как сидел сутками за монитором, как дурак, так и сижу! 🙂

Галина Карташова ( 05.11.2014 в 23:18 )
Зубы — дело наживное, хотя сочувствую по полной программе. Я их, стоматологов, страсть как боюсь. Последний пример: Ставила пломбу. Сейчас очень трафаретный вопрос: «Вам дешёвую или хорошую?» Понятно же, что мы хотим, чтобы стояла, как можно дольше, чтобы к ним лишний раз не ходить. А, что они ставят, кто их знает. Вот так и мне поставили по цене дорогой, предположительно хорошую, а она через две недели стала вымываться. Не выпала, а просто растворяется постепенно, и дырка с каждым днём всё шире и глубже. Тяну, как могу, но придётся опять идти на муки и страдания.

Заболталась о своём, о девичьем. Так вот, артисты же поют после полной смены зубов.

А визиту буду очень рада! Спасибо за фото! Красавчик! Ещё и поёт! От девок, наверное, отбоя нет.

Евгений Глебов-Крылов ( 06.11.2014 в 21:37 )
Неавторизованный пользователь 06.11.2014 21:05:58

Да уж. В 1973 спёрли девки эту фотку с доски отличников физфака, понимаешь! 🙂
Это писал Жека Глёбокрыл, а не какой-то неафтаризованный пользователь, панимаешь!)))

А ниже я с котейкой Рысиком

Евгений Глебов-Крылов ( 27.10.2014 в 16:11 )
Тортика нет, есть плюшки, коржики, сухарики сдобные, халва. Почему бы и не попить чайку?

Юлия Акатова ( 13.10.2014 в 13:34 )
В прозрачных водах
что ищет луч небесный
В зеркальных тучах
не знают даже боги
Кто среди смертных круче
^)

Ну и запись.
Тем не менее замечательно. и голос хорош!:)

Евгений Глебов-Крылов ( 14.10.2014 в 11:00 )
Спасибо, Юля, за отзыв! Пейзаж прекрасный. Жаль, в Алма-Ате водоёмов почти нет, а в горах вода ледяная.

Записи у меня такого качества, какое есть, не улучшить. Пролежали наспех записанные восемь 90-60 минутных кассет без малого 20 лет. Спохватился, когда оцифровку магнитофонных кассет прекратили и мой кассетник приказал долго жить. Хорошо, что у Лёхи был старенький комбайн. Кое-как оцифровал.

У меня два главных направления: песни для детей на стихи других поэтов. Всем музыкальным руководителям пишу: берите, пойте с детьми, если мелодия запоминается. Она в музыке царица. И голосом я стараюсь мелодию очертить, даже злоупотребляю вокализами, свистулизмами. И даже хорошо, что я ленив на чисто гитарные пассажи. И даже хорошо, что в том, что выкладываю, вокал довлеет: кантилена, колоратура, вибрато – всё для подчёркивания красоты мелодии.

И второе направление: это романсы на всем известные стихи, на которые уже написана музыка. А я пою свои мелодии, они мне больше по душе.

А третье направление у меня в пасынках. Это песни на собственные стихи. Их у меня немного, но диапазон от колыбельной до похоронного марша. Музыку не я пишу. Я просто записываю, что слышу.

ТУЧИ

Слова Михаила Лермонтова

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные.
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Романсы более 30 композиторов: А.С. Даргомыжского (1844), Г.И. Ломакина (1845), А.А. Дерфельдтта (1846), М.Ю. Виельгорского, четырехголосный хор (1847), И.И. Геништы (1848), А.Г. Рубинштейна (1849), Н.А. Римского-Корсакова, женский хор (1875), Ц.А. Кюи (1881), С.М. Ляпунова (1896), Н.Н. Черепнина, смешанный хор без сопровождения (1898), Л.Л. Лисовского, мелодекламация (1902), и других.

Антология русского романса. Золотой век. / Авт. предисл. и биогр. статей В. Калугин. — М.: Эксмо, 2006

[1831-го июня 11 дня]

Как часто силой мысли в краткий час
Я жил века и жизнию иной,
И о земле позабывал. Не раз,
Встревоженный печальною мечтой,
Я плакал; но все образы мои,
Предметы мнимой злобы иль любви,
Не походили на существ земных.
О нет! все было ад иль небо в них.
.
Но для небесного могилы нет.
Когда я буду прах, мои мечты,
Хоть не поймет их, удивленный свет
Благословит; и ты, мой ангел, ты
Со мною не умрешь: моя любовь
Тебя отдаст бессмертной жизни вновь;
С моим названьем станут повторять
Твое: на что им мертвых разлучать?
.
Грядущее тревожит грудь мою.
Как жизнь я кончу, где душа моя
Блуждать осуждена, в каком краю
Любезные предметы встречу я?
Но кто меня любил, кто голос мой
Услышит и узнает? И с тоской
Я вижу, что любить, как я, — порок,
И вижу, я слабей любить не мог.
Не верят в мире многие любви
И тем счастливы; для иных она
Желанье, порожденное в крови,
Расстройство мозга иль виденье сна.
Я не могу любовь определить,
Но это страсть сильнейшая! — любить
Необходимость мне; и я любил
Всем напряжением душевных сил.
И отучить не мог меня обман;
Пустое сердце ныло без страстей,
И в глубине моих сердечных ран
Жила любовь, богиня юных дней;
Так в трещине развалин иногда
Береза вырастает молода
И зелена, и взоры веселит,
И украшает сумрачный гранит.
.
И мысль о вечности, как великан,
Ум человека поражает вдруг,
Когда степей безбрежный океан
Синеет пред глазами: каждый звук
Гармонии вселенной, каждый час
Страданья или радости для нас
Становится понятен, и себе
Отчет мы можем дать в своей судьбе.

Ангел

По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел;
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов;
О боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался — без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом.
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы.
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Темный дуб склонялся и шумел.

Есть речи — значенье
темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
.
Не встретит ответа
Средь шума мирского
Из пламя и света
Рожденное слово.

Звезда

Светись, светись, далекая звезда,
Чтоб я в ночи встречал тебя всегда;
Твой слабый луч, сражаясь с темнотой,
Несет мечты душе моей больной;
Она к тебе летает высоко;
И груди сей свободно и легко.
Я видел взгляд, исполненный огня
(Уж он давно закрылся для меня),
Но, как к тебе к нему еще лечу;
И хоть нельзя — смотреть его хочу.

И скучно и грустно

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуты душевной невзгоды.
Желанья. что пользы напрасно и вечно желать.
А годы проходят — все лучшие годы!
Любить . но кого же. на время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа;
И радость, и муки, и все там ничтожно.
Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь
с холодным вниманьем вокруг —
Такая пустая и глупая шутка.

Из Гёте

Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы.
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.

Из-под таинственной холодной полумаски
Звучал мне голос твой отрадный, как мечта,
Светили мне твои пленительные глазки
И улыбались лукавые уста.
Сквозь дымку легкую заметил я невольно
И девственных ланит и шеи белизну.
Счастливец! видел я и локон своевольный,
Родных кудрей покинувший волну.
И создал я тогда в моем воображенье
По легким признакам красавицу мою;
И с той поры бесплотное виденье
Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.
И все мне кажется: живые эти речи
В года минувшие слыхал когда-то я;
И кто-то шепчет мне, что после этой встречи
Мы вновь увидимся, как старые друзья.

Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка;
Когда, росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой,
Из-под куста мне ландыш серебристый
Приветливо кивает головой;
Когда студеный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон,
Лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он, —
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога.

[Мой демон]

И гордый демон не отстанет,
Пока живу я, от меня,
И ум мой озарять он станет
Лучом чудесного огня;
Покажет образ совершенства
И вдруг отнимет навсегда
И, дав предчувствия блаженства,
Не даст мне счастья никогда.

Молитва

Я, матерь божия, ныне с молитвою
Пред твоим образом, ярким сиянием,
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,
Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в свете безродного;
Но я вручить хочу деву невинную
Теплой заступнице мира холодного.
Окружи счастием душу достойную;
Дай ей сопутников, полных внимания,
Молодость светлую, старость спокойную,
Сердцу незлобному мир упования.
Срок ли приблизится часу прощальному
В утро ли шумное, в ночь ли безгласную —
Ты восприять пошли к ложу печальному
Лучшего ангела душу прекрасную.

На севере диком стоит одиноко
На голой вершине сосна
И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим
Одета, как ризой она.
И снится ей все, что в пустыне далекой,
В том крае, где солнца восход.
Одна и грустна на утесе горючем
Прекрасная пальма растет.

Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье;
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза вникая долгим взором;
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.
Я говорю с подругой юных дней,
В твоих чертах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.

Нищий

У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.
Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!

Отчего

Мне грустно, потому что я тебя люблю,
И знаю: молодость цветущую твою
Не пощадит молвы коварное гоненье.
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе
Мне грустно. потому что весело тебе.

Парус

Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом.
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном.
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит.
Увы! — он счастия не ищет
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой.
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

[Портрет]

Ей нравиться долго нельзя:
Как цепь, ей несносна привычка,
Она ускользнет, как змея,
Порхнет и умчится, как птичка.
Таит молодое чело
По воле и радость и горе.
В глазах — как на небе светло,
В душе ее темно, как в море!
То истиной дышит в ней все,
То все в ней притворно и ложно!
Понять невозможно ее,
Зато не любить невозможно.

[Русская мелодия]

В уме своем я создал мир иной
И образов иных существованье;
Я цепью их связал между собой,
Я дал им вид, но не дал им названья;
Вдруг зимних бурь раздался грозный вой, —
И рушилось неверное созданье.

Слышу ли голос твой
Звонкий и ласковый,
Как птичка в клетке
Сердце запрыгает;
Встречу ль глаза твои
Лазурно-глубокие,
Душа им навстречу
Из груди просится,
И как-то весело,
И хочется плакать,
И так на шею бы
Тебе я кинулся.

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто, как я же изганники,
С милого севера в сторону южную.
Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?
Нет, вам наскучили нивы бесплодные.
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.

Молитва

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая сила в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко.

[Мцыри]

Однажды русский генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез.
Тот занемог, не перенес
Трудов далекого пути;
Он был, казалось, лет шести;
Как серна гор, пуглив и дик
И слаб и гибок, как тростник.
Но в нем мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов. Без жалоб он
Томился, даже слабый стон
Из детских губ не вылетал,
Он знаком пищу отвергал
И тихо, гордо умирал.
Из жалости один монах
Больного призрел, и в стенах
Хранительных остался он,
Искусством дружеским спасен.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок.
Смотрел, вздыхая на восток,
Томим неясною тоской
По стороне своей родной.
Но после к плену он привык,
Стал понимать чужой язык,
Был окрещен святым отцом
И, с шумным светом не знаком,
Уже хотел во цвете лет
Изречь монашеский обет,
Как вдруг однажды он исчез
Осенней ночью. Темный лес
Тянулся по горам кругом.
Три дня все поиски по нем
Напрасны были, но потом
Его в степи без чувств нашли
И вновь в обитель принесли.
Он страшно бледен был и худ
И слаб, как будто долгий труд,
Болезнь иль голод испытал.
Он на допрос не отвечал
И с каждым днем приметно вял.
И близок стал его конец;
Тогда к нему пришел чернец
С увещеваньем и мольбой;
И, гордо выслушав, больной
Привстал, собрав остаток сил,
И долго так он говорил:
«Ты слушать исповедь мою
Сюда пришел, благодарю.
Все лучше перед кем-нибудь
Слезами облегчить мне грудь;
Но людям я не делал зла,
И потому мои дела
Немного пользы вам узнать, —
А душу можно ль рассказать?
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
Я звал одной лишь думы власть,
Одну — но пламенную страсть:
Она, как червь во мне жила,
Изгрызла душу и сожгла.
Она мечты мои звала
От келий душных и молитв
В тот чудный мир тревог и битв,
Где в тучах прячутся скалы,
Где люди вольны, как орлы,
Я эту страсть во тьме ночной
Вскормил слезами и тоской;
Ее пред небом и землей
Я ныне громко признаю
И о прощенье не молю.
.
Ты хочешь знать, что делал я
На воле? Жил — и жизнь моя
Без этих трех блаженных дней
Была б печальней и мрачней
Бессильной старости твоей.
Давным-давно задумал я
Взглянуть на дальние поля,
Узнать, прекрасна ли земля,
Узнать для воли иль тюрьмы
На этот свет родимся мы.
И в час ночной, ужасный час,
Когда гроза пугала вас,
Когда, столпясь при алтаре,
Вы ниц лежали на земле,
Я убежал. О, я как брат
Обняться с бурей был бы рад!
Глазами тучи я следил,
Рукою молнии ловил.
Скажи мне, что средь этих стен
Могли бы дать вы мне взамен
Той дружбы краткой, но живой,
Меж бурным сердцем и грозой?
.
Прощай, отец. дай руку мне:
Ты чувствуешь, моя в огне.
Знай, этот пламень с юных дней,
Таился, жил в груди моей;
Но ныне пищи нет ему,
И он прожег свою тюрьму
И возвратился вновь к тому,
Кто всем законной чередой
Дает страданье и покой.
Но что мне в том? — пускай в раю,
В святом, заоблачном краю
Мой дух найдет себе приют.
Увы! — за несколько минут
Между крутых и темных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял.

Чаша жизни

Мы пьем из чаши бытия
С закрытыми очами,
Златые омочив края
Своими же слезами;
Когда же перед смертью с глаз
Завязка упадает,
И все, что обольщало нас,
С завязкой пропадает;
Тогда мы видим, что пуста
Была златая чаша,
Что в ней напиток был — мечта,
И что она — не наша!

Я не для ангелов и рая
Всесильным богом сотворен;
Но для чего живу, страдая,
Про это больше знает он.
Как демон мой, я зла избранник,
Как демон, с гордою душой,
Я меж людьми беспечный странник,
Для мира и небес чужой;
Прочти, мою с его судьбою
Воспоминанием сравни
И верь безжалостной душою,
Что мы на свете с ним одни.