Идей у меня много ( по последним подсчетам 33 сюжета полноценных мидиков максиков), дай только тему, и я такое заверну… вот отсутствие времени — это всегда проблема. Да еще и лень))) Поэтому, чтобы чаще получать продолжения, пишите отзывы.
П. С. Хэпи Энд всегда обязателен!
П. П. С. Если хотите узнать обо мне больше, читайте интервью
У автора 13 произведений
- 10 законченных произведений
- 0 произведений «в работе»
- 3 замороженные произведения
Всего написано 226 глав
Главы публикуются в среднем каждые 11 дней, 18 часов, 1 минута
Средний объем главы 11 174 символов
Общий объем 2 525 412 символов
Ориджиналы Маленькая М
Серия ориджиналов в жанре средневекового фэнтези-омегаверса
Группа работ в сказочном стиле, не тянущих на звание серьезного фэнтези.
Серия рассказов о мире постапокалипсиса, в котором живут только мужчины, способные рожать детей.
МПРЕГ, но ни в коем случае не омегаверс. Скорее, я бы сказала, ответ омегаверсу, т.к. в нем мне не нравится, что альфа и омега — это четко определенные один раз данные и неизменные статусы. Это нечестно, как бы по-детски это не звучало
Серия работ о мире фентези, в котором был создан артефакт — Компас — помогающий найти Истинную пару.
Работы в жанре омегаверс в современном мире, похожем на наш
Авторизованные пользователи имеют более широкие возможности, чем неавторизованные. Когда Вы являетесь авторизованным пользователем, при чтении Вам необязательно запоминать, где Вы остановились — это будет сохранено в системе автоматически. Авторизованные пользователи имеют возможность участвовать в обсуждениях и закрытых голосованиях, а так же составлять свои собственные читательские листы и публиковать свои произведения.
Для авторизации можно исопльзовать как логин, указанный Вами при регистрации, так и Ваш e-mail. Если Вы не помните логина или пароля, воспользуйтесь ссылкой восстановить пароль.
Я рассудительная бета, не особо удивлена.
Офигеть, я стеснительная омежка! ;-! Будто я не знала! ;-!
Рассудительная бета
Очень спокойная, деликатная бета. Ей не нужно переигрывать или притворяться кем-то. Беты не источают запахов, но прекрасно слышат их.
хехе, реально про меня.
Стыдливая омежка!
Стеснительная, капризная, инфантильная. В душе — маленький ребёнок. Омежка, за которой нужно присматривать, заботиться о ней.
Пахнет мёдом, полевыми цветами и козьим молоком.
Это чемто похоже на меня))
Пахнет горьким имбирем.
Улыбчивая омега
Это самая настоящая омега.утончённая,обаятельная,сдержанная. Внешне она просто цветёт! Алые маки-вместо румяна, незабудки в глазах,а в волосах гороховый кудряшки.
Пахнет машинкой.✨✨✨
@jjjjjjjjjjmeow , соционика и омегаверс — разные вещи.
Рассудительная бета…+3
Стыдливая омежка!
Стеснительная, капризная, инфантильная. В душе — маленький ребёнок. Омежка, за которой нужно присматривать, заботиться о ней.
Пахнет мёдом, полевыми цветами и козьим молоком.
Я из Дельты квадры, да, про них можно сказать, что они рассудительные (кроме Гексли).
Рассудительная бета
Очень спокойная, деликатная бета. Ей не нужно переигрывать или притворяться кем-то. Беты не источают запахов, но прекрасно слышат их.
=======
По соционике бета агрессивная и они революционеры… И… слышать запахи? 0_0
Рассудительная бета +3
Рассудительная бета
————
+3
Результаты теста:
Стыдливая омежка!
Стеснительная, капризная, инфантильная. В душе — маленький ребёнок. Омежка, за которой нужно присматривать, заботиться о ней.
Пахнет мёдом, полевыми цветами и козьим молоком.
————
+3
Рассудительная бета
Очень спокойная, деликатная бета. Ей не нужно переигрывать или притворяться кем-то. Беты не источают запахов, но прекрасно слышат их.
Бета. Не отношу себя к омегаверсу, но если бы относила, то была бы омегой/бетой. +3
Мой омега? Да вы шутите.
Но, как говорится, против природы не попрешь!
Омеги и альфы в большинстве своем находят истинные пары, но есть и те, кто отказывается от этого суеверия. Ловелас и плейбой Цзытао категорически не согласен с подобной несправедливостью, ведь попробовать можно гораздо больше невинных омежек, нежели одного, и того с ненавистным ему запахом корицы.
Этот ничем не приметный паренек перевелся на последнем году обучения на тот же факультет, где учился первый самец университета
— Хуан ЦзыТао. Он не произвел особого впечатления на окружающих альф, кроме, разве что, Чжонина, который присвистнул, завидев омегу с таким милым личиком, стройной, худощавой фигуркой и большими глазами, полными неуверенности и страха. И, в общем, очень быстро нарисовал в мозгу картинки того, как этот малыш будет извиваться под ним.
Как только он зашел в аудиторию, в нос ударил запах свежего кофе. По телу пробежал электрический разряд, а колени Лухана подкосились. Сомнений нет, это его альфа. Торопливо осматривая аудиторию, пока преподаватель пытался представить нового студента, Хань от нетерпения кусал пухлые губы. Но когда взгляд наткнулся на презрительную усмешку и холодный взгляд блондина, что всем видом давал понять, насколько ему противно, сердце тяжелым грузом опустилось куда-то на уровень пяток. Это действительно его альфа?
Заняв свободное место, подальше от презрительно прищуренных глаз, Хань лишь краем глаза поглядывал на него оставшееся время, пока не объявили о конце лекции. Проходя мимо, Тао фыркнул. Чтобы какой-то смазливый придурок оказался его омегой, да вы шутите?!
Лухан понял, что ему не рады. Совсем не рады. Да ну и пусть, в конце концов, он ни какой-нибудь урод и сможет найти достойного альфу, вместо этого высокомерного и самоуверенного идиота.
Следующие пол года то и дело доходили сплетни студентов о том, как Тао оттрахал очередную не имеющую пары омегу. Другие альфы ненавидели его за это, этот парень превращал омег в шлюх, в использованный материал. Но как бы Хань ни пытался, на сердце рубцом отпечатался до безумия приятный аромат кофе и образ высокого, широкоплечего альфы, чей взгляд мог поработить. Эти кошачьи глаза сводили с ума абсолютно всех, не говоря уже об идеальном теле. Ни одна тренировка Тао по ушу не обходилась без толпы зрителей и верных поклонников. Зрелище не для слабонервных. Рельефная, вздымающаяся от напряжения грудь, сильные, мускулистые руки, сосредоточенный взгляд и блестящие на солнце капельки пота, что покрывали смуглую кожу. Хань готов был умереть за то, чтобы очутиться в этих руках и прижатым к этому телу. Его безответная любовь грузом давила на хрупкое сердце, заставляя страдать и мучиться каждый прожитый напрасно день.
— Как дела? — из ниоткуда появившийся рядом Чжонин заставил омегу подавиться обедом.
— Х-хорошо, — прокашлявшись, ответил Лухан, двигаясь, чтобы альфа смог присесть рядом с ним под деревом.
— Мы редко общались, но знаешь, давно хотел спросить. У тебя ведь нет альфы, верно? Не против, если я приглашу тебя поужинать? — второй шок у Ханя и выпученные глаза смотрели на немного смущенного альфу. Странно, но только сейчас Хань обратил внимание на то, какой Ким Чжонин красивый. Он не такой высокий как его альфа, но очень харизматичный и чертовски сексуальный. Смуглая кожа, черные, как смоль, волосы немного растрепаны, красивая улыбка и масса других качеств, благодаря которым он мог бы стать моделью.
— Если честно, у меня есть альфа, — Чжонин удивленно посмотрел на Ханя.
— Просто, я ему не нужен, — с горечью прошептал омега, перебивая. Ему настолько тяжело было это признавать и говорить вроде бы постороннему человеку, но почему-то он ему так хотел верить.
— Что? — подскочив с места, альфа ошарашено смотрел на испуганного омежку, поглядывающего по сторонам, чтобы их не дай Бог не услышали.
— Что за бред ты несешь? Такого быть просто не может. Ты же. Ты же такой красивый и так приятно пахнешь.
— Видимо, не для него.
— Поверить не могу. Да кто он такой, что так самоуверен? А кто ему тогда нужен?
— Тихо, — от испуга, Хань сам не понял, как заткнул альфе рот ладонью, смотря на мимо проходящего Цзытао. Он шел с друзьями и о чем-то громко разговаривал. Бросив мимолетный взгляд на Лухана, альфа лишь усмехнулся. Значит, нашел уже замену? Вот и трахайся с Кимом — проговорил про себя Тао, чувствуя, как в груди что-то сжалось. И это чувство оказалось слишком неприятным, заставив его выйти из себя настолько, что окружающие боялись подойти даже на метр.
Незаметно для себя Хань стал более жизнерадостным, когда рядом находился Чжонин. И сам альфа уже настолько привык проводить с ним время, что перестал обращать внимание на других омег, что ранее его интересовали не меньше Тао. Этот солнечный паренек согревал душу своей, как оказалось, красивой улыбкой, а смех, словно звон колокольчиков разливался эхом, лаская слух альфы. Впервые за долгое время Лухан почувствовал себя счастливым. Но вот только не Хуан ЦзыТао, которого все больше и больше бесило присутствие этого сахарного мальчика. Его раздражал смех, улыбки — абсолютно все что связано с этим проклятым омегой.
Договорившись встретиться с Кимом после занятий и прогуляться, Хань ждал в холле, переминаясь с ноги на ногу и напевая себе что-то под нос. Прошло уже пол часа, а его все еще не было. Устав ждать, Хань решил сам найти альфу. Заглядывая в пустые аудитории, омега вздыхал. Телефон не отвечает, а коридоры уже совсем опустели. В какой-то момент Лухан замер. Из-за дверей одной из аудиторий доносились стоны омеги. Не понимая зачем, Хань подошел к двери и взяв за ручку, неуверенно приоткрыл створку. То, что увидел омега, разбило его сердце, а звук бьющихся осколков отдавался эхом в висках. Так невыносимо больно в груди и жжет. Глаза застилают слезы, но почему? Мир рухнул как карточный домик прямо перед его глазами, обрезав все пути отступления. Ему осталось только упасть в пропасть и умереть.
— Ааахх. Тао, сильнее, — его. ЕГО альфа, самозабвенно трахал омегу первогодку, который стонал как шлюха, раздвигая перед ним ноги. Не сказать, что лицо альфы было наполнено такой же эйфорией и счастьем, как у омеги, но он продолжал вколачиваться в него. Все это действо разворачивалось прямо на преподавательском столе, ну а что ему? Это же ЦзыТао, тот, кому не писаны законы людские и самой природы.
Словно почувствовав чужое присутствие, альфа повернул голову и, улыбаясь, стал еще сильнее и грубее трахать омегу.
Хань понял, что не может пошевелиться. Он словно прирос к проклятому полу, закрывая рот ладонями и захлебываясь слезами. Выражение лица Тао без ножа резало его уже и без того мертвое сердце. Найдя в себе остатки сил, омега закрыл дверь и на ватных ногах побрел прочь. Что его так поразило?Ведь он давно знает о натуре Тао и даже не надеялся на то, что он даже заговорит с ним однажды, но сердце не мозг и не подчиняется разуму. Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы его память стерли, а Тао никогда не появлялся на глаза.
— Эй, малыш, ты куда пропал? — Чжонин бежал навстречу омежке и по мере того, как приближался, улыбка спадала с его лица. Хань лишь сильнее разрыдался, кидаясь в объятия к Чжонину и прижимаясь как можно крепче.
— Что случилось? Тише, тише, маленький. Что произошло? М? — альфа старался успокоить и выяснить, в конце концов, что могло так сильно его расстроить. — Пойдем домой, хорошо? — забрав рюкзак омеги, Чжонин приобнял его за плечи и повел к выходу.
Омега молчал. Просто молча сидел и смотрел в одну точку. Перед глазами всплывала ухмылка Тао, от которой по телу пробегали каждый раз мурашки, заставляя Лухана вздрагивать и обхватывать себя руками.
Несколько недель Чжонин не мог уговорить его вновь посещать университет. Хань отказывался, ссылаясь на плохое самочувствие и свой ум, благодаря которому, он был лучшим студентом на потоке.
Появилась апатия, безразличие ко всему, что происходило вокруг. Медленно но верно, комната стала непроходимыми джунглями из-за разбросанными на полу вещами, использованными платками и другой кучей мусора. Несколько раз родители пытались дозвониться до сына, но тот писал лишь сообщения, о том, что все в порядке и он занят.
Поняв, что бессмысленно прятаться от проблем, омега все же взял себя в руки и пришел на занятия. Нежно-карамельный цвет волос сменился на черный, а в ушах появился пирсинг. Он словно стал другим человеком, такой холодный, отстраненный. Постепенно улыбка вернулась, но он больше не светился изнутри. Слишком глубока была рана от той любви, что так и умерла не появившись на свет.
— Ты правда записался на вокал? Ни разу не слышал, как ты поешь, — Чжонин крутился вокруг Лухана, пока тот шел в аудиторию. Альфа и сам не заметил, как стал относиться к Лухану с такой нежностью и заботой, он влюблялся в этого ангела, забывая о том, что они даже не парные.
— Это еще один мой талант, помимо футбола.
— Я начинаю ревновать. Видел, как альфы смотрят на тебя? Бесит, — надул по детски губы Ким, облокачиваясь о стену возле автомата с водой.
— Тебе кажется, — всучив альфе вторую бутылку воды, Хань пошел на занятия.
Наблюдая со стороны за парочкой, ЦзыТао едва не скрипел зубами. За время, пока Хань учится с ним в одном университете, альфа перестал быть собой. Ему надоели случайные перепихоны, его бесило все в этом омеге, он просто сходил с ума. Видя, как он улыбается Киму, Тао готов был вцепиться альфе в глотку. Он ненавидел себя за тот случай, когда пытаясь забыться, решил трахнуть первогодку и это увидел его омега. Стоп! Ведь он его единственный, они парные, как бы ЦзыТао ни сопротивлялся, а инстинкты взяли свое. Та ненависть не была ненавистью, он просто боялся себе признаться в том, что появился этот парень, и хоть он и с детства ненавидел запах корицы, теперь это его любимый аромат. Он украл улыбку у этого омежки, разбил ему сердце, оставляя шрамы и на своем. Тао ненавидел себя за это, и как бы он ни пытался убежать, этот круг не разорвать. Он словно остановился на пол пути и, опустив руки, обернулся назад, желая вернуться, чтобы все исправить.
Когда Хань пропал, он не находил себе места, срываясь на друзьях и откровенно посылая всех, еще недавно любимых, омег. На вопросы о том, куда пропал Лухан, учителя отвечали, что он болеет, но Тао знал, что виноват в его болезни именно он и от этого хотелось волком выть и крушить все на своем пути. Альфа стал затевать драки по поводу и без повода, и в итоге, его лицо несколько дней украшал очаровательный фингал и разбирая губа.
Подойдя к аудитории, в которой занимался Хань, Тао оперся о дверь, закрыв глаза. Оттуда доносились успокаивающие звуки фортепиано, а когда его слух тронуло пение его омежки, Тао сполз вниз. Этот ребенок обладает таким ангельским голосом. Как раньше он не замечал в этом парне светлой улыбки, заставляющего трепетать сердце голоса? Как можно было не увидеть до неприличия очаровательного, похожего на куколку омежку? Его омегу? Впервые из глаз потекли слезы, Тао никогда не показывал их никому, он слишком горд.
По ту сторону двери омега, сидя за роялем, пел песню, что написал еще до встречи с Тао. В ней было столько тепла, надежды и любви, что все это казалось далеким и нереальным прошлым. Резкие басы разлились неприятным звуком от удара ладонями по клавишам. Хань задрожал всем телом, по его ногам потекла вязкая жидкость, а низ живота стало тянуть. Течка началась раньше обычного. В нос ударил резкий, уже до боли знакомый, аромат свежего кофе. Как бы он ни сопротивлялся, а тело требовало альфу, его альфу.
— Проклятье,- подскакивая, Хань стал искать в сумке тампоны, но раздавшийся за спиной скрип двери, заставил его вздрогнуть. Тао стоял в нескольких метрах и его ноздри раздувало словно у разъяренного быка, готового кинуться на жертву. Запах течной омеги настолько ударил ему в голову, что рассудок мутнел.
— Не подходи, — вскрикнул Хань. Его охватил не меньший ужас, чем желание.
— Хань. послушай меня, пожалуйста.
— Я не хочу тебя слушать. Пожалуйста, уходи. Не делай мне еще больнее, — альфа медленно сокращал расстояние между ними, заставляя Лухана упереться в рояль. Омега чуть слышно вскрикнул, когда почувствовал как Тао прижимает его к себе, утыкаясь носом в тонкую шею и шумно втягивая дурманящий аромат корицы. Тао даже предположить не мог, что его омега такой нежный, что его кожа словно у младенца, а талия такая тонкая и хрупкая.
— Прости, умоляю, милый мой. Я такая сволочь, я не имел права так поступать с тобой. Но моя гордость не давала чувствам взять верх. Я не мог поверить, что такое невинное и прекрасное создание украло мое сердце. Я боялся, бесился и сделал столько ужасных вещей. Я не знаю, как могу вымолить твое прощение, хочешь, встану на колени? — не дожидаясь ответа, альфа опустился на колени, обнимая Лухана за талию. Омежка проглотив все слова, стоял хлопая глазами и глотая слезы. Тот, кто смотрит на всех свысока, сейчас стоит перед ним на коленях, и смотрит снизу вверх глазами брошенного котенка. Это не тот Тао, которого он знал. Внутри боролись два чувства: обида и надежда, которая еще жива и он верит в глубине души, что все будет иначе.
Потянув альфу на себя, Хань смело припал к его пересохшим губам, позволяя надежде взять верх в этой жестокой войне. ЦзыТао, все еще не веря, ответил на поцелуй и только сейчас он почувствовал, насколько гармонируют кофе с корицей, и как бешено сердце стучит в груди, отбивая чечетку. Неуверенный поцелуй стал перерастать в нежный. Тао терзал мягкие губы омеги, облизывая контур и покусывая их. Не выдержав, Хань издал первый, глухой стон, не понимая, что срывает альфу с тормозов, вынуждая накинуться, словно голодный зверь на беззащитного олененка. Смазка обильнее стала вытекать из Лухана, заставляя его ерзать на месте. Его альфа такой горячий, такой желанный. Эти слегка шершавые подушечки пальцев, скользившие по его шее и открывающимся через футболку ключицам, язык, что так ловко сплетался с его, буквально принуждая желать большего. Дрожащими пальцами Хань стал расстегивать пуговицы на черной рубашке, пока Тао тщательно исследовал его тело руками, стараясь не оставить ни одного миллиметра без внимания. Впервые ему хотелось не самому получить удовольствие, а чтобы его омежка ласкал слух стонами, что с недавних пор стали любимой музыкой. Избавившись от рубашки и футболки Лухана в спешке, изнемогая снимали друг с друга джинсы.
— Любимый мой,- прошептал ЦзыТао на ушко Ханю, выбивая остатки воздуха из груди. Подняв взгляд на альфу, заглянул в черные, как бездна, глаза.
— Ненавижу, — это слово лучше любого выражало любовь омеги к Тао и он это знал, потому что любил настолько сильно, что ненавидел, и альфа знал об этом. Впервые Хань увидел такую теплую и добрую улыбку, и плавился словно зефир, сгорая на палящем солнце.
Когда остатки одежды оказались на полу, Тао поднял Лухана, усаживая на рояль, по комнате разливались хаотичные звуки, которые наверняка привлекли слушателей. Плевать. Обхватив ногами бедра альфы, омежка терся попкой о его член, изнемогая от желания. Внутри уже все бурлило и ему хотелось выть, тело требовало альфу, чтобы наконец его трахнули и желательно в грубой, извращенной форме.
Любуясь белоснежной, почти фарфоровой кожей омеги, Тао медленно проводил руками по груди, ниже и, сжав член Ханя, стал надрачивать, срывая длинные и пошлые стоны, от которых он готов был уже кончить.
— Ну давай же, — нетерпеливо простонал прямо в губы омежка, сжимая светлые волосы на загривке, тем самым заставляя альфу зашипеть.
— А мой мальчик не такой уж и ангелочек, — еще одна улыбка хитрых глаз и Хань стал захлебываться воздухом, почувствовав в себе ловкие пальцы Тао, что без труда нашли заветный комочек нервов. Омега кусал губы себе, партнеру, извиваясь словно змея и самостоятельно насаживаясь на длинные пальцы. Чувствуя, что не в силах больше терпеть, альфа вытащил пальцы и облизав их, закусил губу. Его омега настолько вкусный, что сносило крышу. Обильно выделяющаяся смазка носила в себе столько феромонов, что даже такому, как Тао слишком тяжело было находиться рядом и бездействовать. Ворвавшись одним толчком в горячее тело омеги, гортанно рыкнул, чувствуя узость и жар. Глаза Ханя блестели, а губы в бреду просили ещё и ещё, ЦзыТао не нужно просить дважды. Дав ему привыкнуть, стал двигаться резче и чаще, заставляя Лухана выкрикивать его имя. Не слишком удобная поверхность рояля была забыта, и даже оставленные на спине от этого синяки не помеха, ведь обоим настолько хорошо, что плевать на все.
Тао кусал нежную кожу омеги, оставляя на шее засосы и ссадины, а Хань, словно мстя, царапал его спину своими короткими ноготками. Вовлекая омегу в жаркий танец, сплетая их языки, стал водить рукой по его члену вверх — вниз в такт толчкам.
— Боже, Тао. — вскрикнул Хань, запрокидывая голову назад.
— Я не хочу тебя больше видеть с Кимом, понял?
— Уже ставишь условия?
— А у тебя есть возражения? — толчок, еще толчок — грубые, резкие, заставляющие воздух застревать в легких. Лухану нечего было возразить. Чувствуя, как приближается развязка, омега сжал пальчиками что есть силы ягодицы Тао, кончая с его именем на губах. Чувствуя, как стенки внутри сжали его плоть, альфа кончил следом, замирая и крепко прижимая к себе обмякшее тело Лухана. Узел внутри стал набухать, но Тао не пугала сцепка, ведь это его омега, с которым он хочет остаться навсегда. Яркие вспышки оргазма стали накрывать обоих и продолжались около часа, даря обоим неописуемое удовольствие. Поднимая своего мальчика на руки, Тао усмехнулся. Проводя по ягодицам ладонями, пробежал быстро пальцами, словно проигрыш на рояле.
— Что ты делаешь? — недоумевал Хань, обнимая альфу не в силах открыть глаза.
— Теперь я смогу играть на самом обворожительном рояле и таком аппетитном, — покрасневшие следы отпечатавшихся клавиш украшали ягодицы омеги, которые еще и побаливали.
— Я знаю, но я влюбленный идиот и никогда не позволю тебе больше плакать. Ведь я люблю корицу.
Звуки рояля в самом деле привлекли студентов, а именно Ким Чонина, который стоял у двери, облокотившись о неё и грустно улыбался. В конце концов, этот омежка не был его, хотя, и хотелось. Услышав приближающиеся шаги,Чонин повернул голову и его дыхание перехватило. Мимо прошел омега, с немного странным выражением лица, показывающее безразличие и отстраненность. Но его длинные, стройные ноги, упругая задница и обнаженные ключицы, которые выглядывали из под растянутой футболки, высветленные волосы. все это подчеркивалось шлейфом крыше сносящего аромата мандаринов. Ким до безумия любит мандарины, они напоминают ему детство, а теперь еще будут напоминать и этого омежку.
Нервно сглотнув, Чонин решил не упускать своего шанса, ведь кажется он нашел свою пару и не намерен проморгать.
Ну, собственно вот такая вот история у меня получилась. Надеюсь, не бредовая хех. Жду ваших отзывов, ведь они очень важны.