Десять лет прошло бесцветно бесплодно и быстро

« – Что же вы делаете? (спрашивает дядя Аркадия у Базарова).

– А вот что мы делаем (отвечает Базаров): прежде – в недавнее время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда.

– Ну да, да, вы – обличители, – так, кажется, это называется? Со многими из ваших обличений и я соглашаюсь, но…

– А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и к доктринерству; мы увидали, что умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит [2] , когда все наши акционерные общества лопаются единственно от того, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы напиться дурману в кабаке…

– Так, – перебил Павел Петрович, – так; вы во всем этом убедились и решились сами ни за что серьезное не приниматься?

– И решились ни за что не приниматься, – угрюмо повторил Базаров. Ему вдруг стало досадно на самого себя, зачем он так распространился перед этим барином.

– А только ругаться?

– И это называется нигилизмом?

Словом, у Печориных есть воля без знания, у Рудиных – знание без воли; у Базаровых есть и знание и воля, мысль и дело сливаются в одно твердое целое.

До сих пор я говорил об общем жизненном явлении, вызвавшем собою роман Тургенева; теперь надо посмотреть, как это явление отразилось в художественном произведении. Узнавши, что такое Базаров, мы должны обратить внимание на то, как понимает этого Базарова сам Тургенев, как он заставляет его действовать и в какие отношения ставит его к окружающим людям. Словом, я приступлю теперь к подробному фактическому разбору романа.

Я сказал выше, что Базаров приезжает в деревню к своему приятелю, Аркадию Николаевичу Кирсанову, подчиняющемуся его влиянию. Аркадий Николаевич – молодой человек, неглупый, но совершенно лишенный умственной оригинальности и постоянно нуждающийся в чьей-нибудь интеллектуальной поддержке. Он, вероятно, лет на пять моложе Базарова и в сравнении с ним кажется совершенно не оперившимся птенцом, несмотря на то, что ему около двадцати трех лет и что он кончил курс в университете. Благоговея перед своим учителем, Аркадий с наслаждением отрицает авторитеты; он делает это с чужого голоса, не замечая таким образом внутреннего противоречия в своем поведении. Он слишком слаб, чтобы держаться самостоятельно в той холодной атмосфере трезвой разумности, в которой так привольно дышится Базарову; он принадлежит к разряду людей, вечно опекаемых и вечно не замечающих над собою опеки. Базаров относится к нему покровительственно и почти всегда насмешливо; Аркадий часто спорит с ним, и в этих спорах Базаров дает полную волю своему увесистому юмору. Аркадий не любит своего друга, а как-то невольно подчиняется неотразимому влиянию сильной личности, и притом воображает себе, что глубоко сочувствует базаровскому миросозерцанию. Отношения его к Базарову чисто головные, сделанные на заказ; он познакомился с ним где-нибудь в студенческом кругу, заинтересовался цельностью его воззрений, покорился его силе и вообразил себе, что он его глубоко уважает и от души любит. Базаров, конечно, ничего не вообразил и, нисколько не стесняя себя, позволил своему новому прозелиту любить его, Базарова, и поддерживать с ним постоянные отношения. Поехал он с ним в деревню не для того, чтобы доставить ему удовольствие, и не для того, чтобы познакомиться с семейством своего нареченного друга, а просто потому, что это было по дороге, да и наконец, отчего же не пожить недели две в гостях у порядочного человека, в деревне, летом, когда нет никаких отвлекающих занятий и интересов?

Дядя Аркадия, Павел Петрович, может быть назван Печориным маленьких размеров; он на своем веку пожуировал и подурачился, и, наконец, все ему надоело; пристроиться ему не удалось, да этого и не было в его характере; добравшись до той поры, когда, по выражению Тургенева, сожаления похожи на надежды и надежды похожи на сожаления, бывший лев удалился к брату в деревню, окружил себя изящным комфортом и превратил свою жизнь в спокойное прозябание. Выдающимся воспоминанием из прежней шумной и блестящей жизни Павла Петровича было сильное чувство к одной великосветской женщине, чувство, доставившее ему много наслаждений и вслед за тем, как бывает почти всегда, много страданий. Когда отношения Павла Петровича к этой женщине оборвались, то жизнь его совершенно опустела.

Как человек желчный и страстный, одаренный гибким умом и сильною волею, Павел Петрович резко отличается от своего брата и от племянника. Он не поддается чужому влиянию; он сам подчиняет себе окружающие личности и ненавидит тех людей, в которых встречает себе отпор. Убеждений у него, по правде сказать, не имеется, но зато есть привычки, которыми он очень дорожит. Он по привычке толкует о правах и обязанностях аристократии и по привычке доказывает в спорах необходимость принсипов. Он привык к тем идеям, которых держится общество, и стоит за эти идеи, как за свой комфорт. Он терпеть не может, чтобы кто-нибудь опровергал эти понятия, хотя в сущности он не питает к ним никакой сердечной привязанности. Он гораздо энергичнее своего брата спорит с Базаровым, а между тем Николай Петрович гораздо искреннее страдает от его беспощадного отрицания. В глубине души Павел Петрович такой же скептик и эмпирик, как и сам Базаров; в практической жизни он всегда поступал и поступает, как ему вздумается, но в области мысли он не умеет признаться в этом перед самим собою и потому поддерживает на словах такие доктрины, которым постоянно противоречат его поступки. Дяде и племяннику следовало бы поменяться между собою убеждениями, потому что первый ошибочно приписывает себе веру в принсипы, второй точно так же ошибочно воображает себя крайним скептиком и смелым рационалистом. Павел Петрович начинает чувствовать к Базарову сильнейшую антипатию с первого знакомства. Плебейские манеры Базарова возмущают отставного денди; самоуверенность и нецеремонность его раздражают Павла Петровича как недостаток уважения к его изящной особе. Павел Петрович видит, что Базаров не уступит ему преобладания над собою, и это возбуждает в нем чувство досады, за которое он ухватывается как за развлечение среди глубокой деревенской скуки. Ненавидя самого Базарова, Павел Петрович возмущается всеми его мнениями, придирается к нему, насильно вызывает его на спор и спорит с тем рьяным увлечением, которое обыкновенно обнаруживают люди праздные и скучающие.

Прочитайте приведённый ниже фрагмент произведения и выполните задания 1–7; 8, 9.

Тяжело было Павлу Петровичу даже тогда, когда княгиня Р. его любила; но когда она охладела к нему, а это случилось довольно скоро, он чуть с ума не сошёл. Он терзался и ревновал, не давал ей покою, таскался за ней повсюду; ей надоело его неотвязное преследование, и она уехала за границу. Он вышел в отставку, несмотря на просьбы приятелей, на увещания начальников, и отправился вслед за княгиней, года четыре провёл он в чужих краях, то гоняясь за нею, то с намерением теряя её из виду; он стыдился самого себя, он негодовал за своё малодушие. но ничто не помогало. Её образ, этот непонятный, почти бессмысленный, но обаятельный образ слишком глубоко внедрился в его душу. В Бадене он как-то опять сошёлся с нею по-прежнему; казалось, никогда ещё она так страстно его не любила. но через месяц всё уже было кончено: огонь вспыхнул в последний раз и угас навсегда. Предчувствуя неизбежную разлуку, он хотел, по крайней мере, остаться её другом, как будто дружба с такою женщиной была возможна. Она тихонько выехала из Бадена и с тех пор постоянно избегала Кирсанова. Он вернулся в Россию, попытался зажить старою жизнью, но уже не мог попасть в прежнюю колею. Как отравленный, бродил он с места на место; он ещё выезжал, он сохранил все привычки светского человека, он мог похвастаться двумя-тремя новыми победами; но он уже не ждал ничего особенного ни от себя, ни от других и ничего не предпринимал. Он состарился, поседел; сидеть по вечерам в клубе, желчно скучать, равнодушно поспорить в холостом обществе стало для него потребностью — знак, как известно, плохой. О женитьбе он, разумеется, и не думал. Десять лет прошло таким образом, бесцветно, бесплодно и быстро, страшно быстро. Нигде время так не бежит, как в России; в тюрьме, говорят, оно бежит ещё скорей. Однажды за обедом, в клубе, Павел Петрович узнал о смерти княгини Р. Она скончалась в Париже, в состоянии, близком к помешательству. Он встал из-за стола и долго ходил по комнатам клуба, останавливаясь, как вкопанный, близ карточных игроков, но не вернулся домой раньше обыкновенного. Через несколько времени он получил пакет, адресованный на его имя: в нём находилось данное им княгине кольцо. Она провела по сфинксу крестообразную черту и велела ему сказать, что крест — вот разгадка.

При выполнении заданий 1-7 ответ необходимо дать в виде слова или сочетания слов. Слова пишите без пробелов, знаков препинания и кавычек.

Каким термином принято обозначать многозначный иносказательный образ, основанный на общности предметов (крест, проведённый княгиней Р. по изображению сфинкса на кольце)?

К каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

Ответ запишите цифрами без пробелов и иных знаков

Чтобы выделить содержательно значимые элементы, И. С. Тургенев использует во 2-м и 3-м предложениях текста единоначатие. Как называется такой приём?

Прочитайте приведённое ниже произведение и выполните задания 10–14; 15, 16.

(Пушкино. Акулова гора, дача Румянцева, 27вёрст по Ярославской жел. дор.)

В сто сорок солнц закат пылал,

в июль катилось лето,

была жара, жара плыла —

на даче было это.

Пригорок Пушкино горбил

Акуловой горою, а низ горы —

деревней был, кривился крыш корою.

А за деревнею — дыра,

и в ту дыру, наверно,

спускалось солнце каждый раз, медленно и верно.

А завтра снова мир залить вставало солнце ало.

И день за днём ужасно злить меня вот это стало.

И так однажды разозлясь, что в страхе всё поблекло,

в упор я крикнул солнцу: «Слазь!

Я крикнул солнцу:

занежен в облака ты, а тут —

Я крикнул солнцу:

послушай, златолобо, чем так,

без дела заходить, ко мне

раскинув луч-шаги, шагает солнце в поле.

Хочу испуг не показать — и ретируюсь задом.

Уже в саду его глаза.

Уже проходит садом.

В окошки, в двери, в щель войдя,

ввалилась солнца масса,

ввалилось; дух переведя, заговорило басом:

«Гоню обратно я огни впервые с сотворенья.

Слеза из глаз у самого — жара с ума сводила,

но я ему — на самовар:

Чёрт дернул дерзости мои орать ему,—

сконфужен, я сел на уголок скамьи,

боюсь — не вышло б хуже!

Но странная из солнца ясь струилась, —

и степенность забыв,

сижу, разговорясь с светилом постепенно.

что-де заела Роста, а солнце:

смотри на вещи просто!

А мне, ты думаешь,

Болтали так до темноты, —

до бывшей ночи то есть.

Какая тьма уж тут?

мы с ним, совсем освоясь.

И скоро, дружбы не тая, бью по плечу его я.

нас, товарищ, двое!

у мира в сером хламе.

Стена теней, ночей тюрьма

под солнц двустволкой пала.

Стихов и света кутерьма — сияй во что попало!

Устанет то, и хочет ночь

прилечь, тупая соннипа.

во всю светаю мочь — и снова день трезвонится.

Светить всегда, светить везде, до дней последних донца,

светить — и никаких гвоздей!

Вот лозунг мой — и солнца!

Ответом к заданиям 10–14 является слово или словосочетание, или последовательность цифр. Впишите ответы без пробелов, запятых и других дополнительных символов.

В своём произведении В. В. Маяковский создаёт условную ситуацию встречи поэта с солнцем. К какому художественному приёму прибегает автор, используя такой неправдоподобный сюжет?

Как называется разговор двух или нескольких лиц, который представляет собой беседа лирического героя В. В. Маяковского с дневным светилом?

Из приведённого ниже перечня выберите три названия художественных средств и приёмов, использованных поэтом в первых десяти строках данного стихотворения. Запишите цифры, под которыми они указаны.

2) риторический вопрос

Укажите разновидность тонического стиха, основанного на урегулированном числе ударных слогов при произвольном чередовании безударных, который использует В. В. Маяковский.

Для выполнения задания части 3 выберите только ОДНУ из предложенных тем сочинений (17.1, 17.2, 17.3).

В бланке ответов № 2 укажите номер выбранной Вами темы, а затем напишите сочинение на эту тему в объёме не менее 200 слов (если объём сочинения менее 150 слов, то оно оценивается 0 баллов).

Опирайтесь на авторскую позицию и формулируйте свою точку зрения.

Аргументируйте свои тезисы, опираясь на литературные произведения (в сочинении по лирике необходимо проанализировать не менее трёх стихотворений).

Используйте теоретико-литературные понятия для анализа произведения.

Продумывайте композицию сочинения.

Сочинение пишите чётко и разборчиво, соблюдая нормы речи.

Для выявления авторской позиции вспомните, что драматическая история любви Павла Петровича и княгини Р. позволяет не только раскрыть характер дяди Аркадия, но и сопоставить натуры двух оппонентов в споре, указав на их разность и сходство, в частности — на готовность старшего Кирсанова поставить всю жизнь на карту женской любви.

Отметьте, что двойной символ отсылает нас к античной мифологии — загадке полуженщины-полульва и царю Эдипу. Крест становится олицетворением страданий любящих и в то же время является ответом на немой вопрос Павла Петровича — загадки в княгине Р. нет.

Подчеркните, как символические подарки позволяют передать в зашифрованном виде сложность взаимоотношений героев романа, выразить суть характера не только субъекта дарения, но и дарителя.

В качестве вывода запишите, что крест при этом становится христианским символом, а сфинкс — языческим. Такая совокупность знаков свидетельствует о противоречивости героини, которую они олицетворяют.

Любить иных — тяжёлый крест,

Разгадке жизни равносилен.

В заключение подчеркните разнообразие символических смыслов, заложенных в образе креста.

до дней последних донца,

и никаких гвоздей!

Расскажите, как из необычайного дачного происшествия рождается характерный для поэзии Маяковского образ поэта-труженика, борца. Творчество — это не только вдохновение, но и серьёзная работа. В этом поэт и светило схожи.

Аргументируя ответ, подчеркните, что лирический герой произведения бросает светилу вызов, приглашая звезду нашей Вселенной на чай:

Я крикнул солнцу:

шагает солнце в поле.

16. В каких произведениях русской литературы находит воплощение образ солнца и в чём их можно сопоставить со стихотворением В. В. Маяковского?

Я в этот мир пришёл, чтоб видеть Солнце

И синий кругозор.

Солнце — одно, а шагает по всем городам.

Солнце — моё. Я его никому не отдам.

Солнце как олицетворение жажды жизни, жара творчества, безусловно, сближает Цветаеву и Маяковского.

17.1. Образы природных стихий в поэзии М. Ю. Лермонтова.

Используйте в сочинении такие теоретико-литературные понятия, как лирический герой, лирическое переживание, лирический сюжет, морской, горный, степной пейзажи, конфликт, тропы.

Продумывая композицию ответа, во вступлении расскажите об образах природных стихий в русской поэзии; в основной части охарактеризуйте своеобразие лирического восприятия лермонтовским героем стихий неба и земли; в заключении отметьте сложность взаимодействия поэтической души и стихии природы в творчестве М. Ю. Лермонтова.

В заключение подчеркните, что сам строй бытия Кабановых и Диких чужд свободолюбивой натуре Катерины. В поисках освобождения от семейных уз она пускается в отношения с чужаком Борисом. А когда возможности бегства из этого мира неволи оказываются исчерпаны, героиня бросается в реку, освобождая себя от Калиновского окружения.

17.3. В чём заключается автобиографизм лирики М. И. Цветаевой?

Укажите, что лирика М. И. Цветаевой характеризуется предельной личностностью, обнажённостью души. Благодаря её маленьким шедеврам мы переносимся в мир детства и юности поэтессы, живо представляем её дом, семью, родной город, узнаём о любви, радостях и драмах.

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,

Встаёт, особенно — рябина.

Кем будешь — Бог один…