.» Часто бывает, взяли ребенка, а потом сами забеременели.Вы поэтому хотите взять ребенка?» Как обяснить, что это не цель — забеременеть, а просто есть нерастраченый материнский инстинкт, и хочется его отдать детенышу, неважно своему или приемному. Разницы никакой.
Если возможно, приемному ребенку лучше узнать разницу между рождением и усыновлением до того, как в семье будет ожидаться пополнение. Это не играет решающей роли, но может помочь ребенку как следует осознать свой статус в семье, потому что в таком случае усыновление не будет воспринято им как нечто, отделяющее его от будущего брата или сестры.
Хотя эта тема более актуальна для семей, где есть и приемные и биологические дети, но все дети, усыновленные бесплодными парами, могут думать, что их родители все же предпочли бы родить своего ребенка. Усыновители должны уверить их, что, хотя усыновление – это и вторая возможность завести ребенка, но это не возможность второго сорта.
Лечение бесплодной пары в первую очередь включает специфическую терапию любой патологии, обнаруженной во время обследования.
Если после устранения всех обнаруженных проблем беременность не наступила, предпринимают пошаговые попытки увеличить фертильность, начиная с самых дешевых и простых технологий и переходя (по мере необходимости и соответственно желанию пациентов) к более дорогостоящему лечению с использованием высоких технологий. Этот процесс либо продолжают до наступления беременности, либо семейная пара решает оставить дальнейшие попытки зачать ребенка. Самые частые альтернативы — усыновить ребенка или остаться бездетными.
Роль врача во всем этом процессе состоит в том, чтобы помочь паре принять наилучшие решения относительно их лечения, учитывая медицинские аспекты, эмоциональное состояние, финансовую ситуацию и конечные цели. Работа врача завершается, когда произошло зачатие и рождение здорового ребенка. Пока пара находится в середине этого зачастую трудного пути или если беременность не наступает, эмоциональная поддержка врача и помощь в выборе альтернативы играют первостепенную роль.
Нельзя недооценивать эмоциональное состояние бесплодной пары. К тому времени, когда пары приходят на свое первое медицинское обследование, большинство из них уже разочарованы неудачами в зачатии и боятся, что это никогда не произойдет. Многие погружены в самообвинения. Они часто испытывают потребность поделиться своими чувствами с врачом или другим медицинским работником.
Чтобы правильно реагировать на эмоциональное состояние пациентов, важно признать, что бесплодие, по сути, медицинская и эмоциональная проблема с широким кругом стрессовых факторов, включая физические, финансовые, социальные и семейные. Также необходимо, чтобы клиницист и остальной персонал проявляли чуткость и оказывали поддержку этой паре. Нельзя переоценить и важность роли каждого из партнеров в решении семейных вопросов и лечении. Если пациенты находятся в очевидной депрессии, врач должен быть готов предложить им помощь группы поддержки или профессионального консультанта по бесплодию.
Помимо местных возможностей, существует большое количество национальных организаций по поддержке, которые эмоционально могут помочь парам.
Если пара имеет более чем 3-летний анамнез бесплодия, их прогноз прогрессивно ухудшается, даже при отсутствии какой-либо специфической патологии. Одна из важных задач клинициста — регулярное обсуждение с пациентами их цели и возможностей, особенно если паре не удается добиться успеха, несмотря на проделанную обширную диагностическую и терапевтическую работу.
Многие такие пары могут достичь желаемого путем усыновления ребенка. Для этого есть широкий спектр возможностей. Существуют социальные и частные агентства и агентства по международному усыновлению. Для социального усыновления характерны относительно низкая стоимость услуг, длинные очереди и, если нужен здоровый светлокожий ребенок, долгое ожидание. Легче усыновить ребенка старшего возраста, детей других или смешанных национальностей либо с какими-то серьезными проблемами. Частные агентства работают персонально, намного быстрее, но их услуги гораздо дороже. Кроме того, их деятельность разрешена не во всех штатах.
Существуют многочисленные международные организации, ищущие приемных родителей для детей из стран третьего мира. Обычно клиники могут рекомендовать пациентам любой из этих вариантов.
Необходимо всегда помнить, что лечение бесплодия преследует две основные цели: во-первых, достижение беременности, которая приведет к рождению здорового ребенка; во-вторых, достижение эмоционального удовлетворения независимо от успеха зачатия. Для большинства пациентов бесплодие становится главным жизненным кризисом. Их лечение требует значительного количества времени, экономических и эмоциональных затрат. При неудаче в лечении пациенты проходят через то же состояние горя, как при встрече со смертью.
Лечащий врач должен продолжать наблюдение за пациентами и их потребностями, чтобы облегчить их эмоциональное страдание. В любом случае конечной целью должна стать помощь в их возвращении к счастливой и успешной жизни, с детьми или без.
Кратко о современном представлении проблем бесплодия:
• Соотношение отдельных факторов среди основных причин бесплодия широко варьирует в различных исследованиях. Однако наиболее распространенные причины включают мужское бесплодие, трубный фактор, эндометриоз, овуляторную дисфункцию и цервикальный фактор.
• Вероятность зачатия у женщин в возрасте 20 лет составляет приблизительно 20% за менструальный цикл. Впоследствии уровень фертильности снижается с 25 до 29 лет на 4-8%, с 30 до 34 лет — на 15-19%, с 35 до 39 лет — на 26-46%, с 40 до 45 лет — на 95%.
• Для установления причины бесплодия важно правильно собрать анамнез и провести физикальное обследование.
• Первичный скрининг включает исследование иммунной системы на специфические вирусы, такие как вирусы краснухи и ветряной оспы, а также скрининг на генетические нарушения, которые могут быть характерны для определенных этнических групп.
• Стандартное первичное обследование всех бесплодных пациентов включает анализ спермы, ГСГ и оценку овуляции с помощью контроля БТТ или количества сывороточного прогестерона.
• В настоящее время биопсия эндометрия и посткоитальный тест уже не относятся к числу базовых исследований на бесплодие.
• Оценка овариального резерва показана всем женщинам с идиопатическим бесплодием, курящим и в возрасте старше 35 лет.
Сложно ли усыновить ребенка и как это правильно делать? О своем личном опыте главному редактору «Правды.Ру» Инне Новиковой рассказала врач-невролог, доцент кафедры неврологии Пироговского университета Наталья Суворинова.
Читайте начало интервью:
— Наталья Юрьевна, многие люди боятся усыновить ребенка из-за того, что он будет нездоров физически или психологически и они не сумеют справиться. Но ведь и со своими бывают всякие ситуации непредсказуемые. Как вы считаете?
— Конечно. Чем меньше ребенок, тем ты и меньше знаешь о нем. Младенцев хорошо брать, потому он твой уже навсегда, то есть ты его воспитываешь с пеленок, ты все его болезни знаешь наперечет, все его особенности. Чем ребенок старше, тем больше проявляется его характер. Здесь меньше риска именно каких-то неожиданностей.
На самом деле у нас не заинтересованы ни органы опеки, ни детские дома как-то обманывать усыновителей, потому что отказ от ребенка — это большая проблема для всех. Если усыновитель вдруг отказывается, это очень неприятная ситуация для всех абсолютно: для тех, кто давал разрешение, кто этого ребенка устраивал…
Поэтому информация о детях достаточно правдивая. Когда пишут заявление, то указывают группу здоровья. Я знаю людей, которые сознательно идут на то, что берут детей с инвалидностью или какими-то ограничениями по здоровью. Они этого не боятся.
Конечно, большинство хочет здорового ребенка, и ты просто указываешь группу здоровья. И я, например, не была готова на ребенка с проблемами здоровья. Здоровые дети тоже есть. Самое сложное, конечно, все равно поиск ребенка. Я могу рассказать, как я это делала.
— Почему вы вообще решили это сделать? У вас же есть своя дочь.
— Наверное, это такая потребность, которая уже давно была, но она как бы была не реализована именно потому, что так не принято, как-то странно это делать. Хотя у меня была такая мечта с 16 лет, когда пошла поработать летом в дом ребенка. Когда я увидела этих детей, то уже тогда решила, что я должна хотя бы одного, но взять, чтобы хотя бы одному помочь.
Такой у меня был порыв в юности. Но, опять же, это было как-то странно и было не понятно, как к этому приступать. Потом шло время, я жила своей жизнью, работала, выходила замуж, рожала ребенка. И однажды моя кровная дочь услышала, что есть дети-сироты и сказала мне: «Мам, ну давай возьмем». Я подумала, почему бы не взять действительно? Я же хотела. И вот она вдруг попросила.
— А муж что сказал?
— Муж был удивлен, очень сильно удивлен. И вначале сказал «нет», потом еще раз «нет». Ну а потом все-таки согласился… Здесь опять помогла школа приемных родителей. Я говорю: «Давай мы хотя бы послушаем, что нам там расскажут, как это происходит, что при этом происходит…» Я пошла туда сначала сама, потом он подтянулся.
И было удивительно, потому что с нами сидели люди, у которых тоже есть свои дети. Я думала, там будут сплошь бесплодные пары, бездетные, с проблемами. Нет, там была только половина пар без детей, а у другой половины уже были свои дети кровные. Они тоже пришли туда по велению сердца, по какому-то убеждению внутреннему. И там была достаточно интересная обстановка.
Мы обсуждали разные проблемы. Муж постепенно втянулся. И он стал все ближе и ближе подходить к этой теме. Когда мы уже искали ребенка, то мы искали его вдвоем. Хотя официально опекун — я одна. Получилось так, что я оформляла ребенка только на себя. В общем-то, на самом деле оказалось, что это все не так страшно, как сначала кажется.
— В чем заключаются сложности поиска, выбора ребенка?
— Во-первых, надо определить, какого ребенка ты хочешь. У меня были ограничения. Поскольку у меня уже была дочь, жилищные условия не позволяли выделить отдельную комнату. Поэтому пол ребенка был сразу понятен — девочка. Поскольку к взрослой девочке совсем не хочется подселять мальчика. Ведь я должна думать о кровной дочери, а не только о приемном ребенке.
Дальше — возраст ребенка. Но это тоже все было очень просто: моложе, чем моя кровная дочь, причем моложе не меньше, чем на два-три года или побольше. Иначе есть риск получить очень много проблем в семье. Поэтому я писала в заявлении — от года до 12 лет. Но вообще искала я девочку пяти-семи лет. Это был такой оптимальный возраст.
— А дочери тогда сколько было?
— Ей было, лет четырнадцать-пятнадцать. Да, когда начала искать, четырнадцать. А когда я забрала приемную дочку, ей уже исполнилось пятнадцать. То есть у меня все было очень просто: возраст понятен, пол понятен. А вот количество детей — тут у меня возникли вопросы, потому что сначала я написала одного, но потом, когда я начала смотреть анкеты, общаться с базами данных, я поняла, что и одного сложно найти, но возможно, что проще несколько.
Решила, что максимум двух мы, наверное, тоже потянем. Я представила, где они будут спать, как они будут жить, поговорила с домашними, сказала: «Давайте мы двух напишем. Вдруг там не будет одной девочки». Так что у меня было заключение на двух детей.
И дальше — вопрос, где искать. В Москве это сложно, хотя я знаю людей, которые находят детей в Москве. Сначала я искала только по Москве, потом поняла, что надо расширять круг поиска.
Читайте продолжение интервью:
Беседовала Инна Новикова
К публикации подготовил Юрий Кондратьев
Читайте также
Как и почему люди решаются взять в семью ребенка? Жизненные ситуации бывают разными. У кого-то возникает желание помочь сироте. Или супруги не могут завести своих детей. Родной ребенок трагически погиб, и хочется восполнить утрату. Что-то случилось с кровными родителями ребенка, и кто-то из родственников или знакомых готов взять на себя ответственность за его воспитание.
— Увы, бывает, что приемные дети теряют родителей повторно, когда новые мама и папа, не справившись, возвращают их в детские дома…
Надо понимать, что типичные российские сироты — это вовсе не очаровательные голубоглазые малыши, как говорит нам социальная реклама. Это дети с непростым жизненным опытом. Зачастую они ершистые, грубоватые, пережившие очень травматичный опыт. Принять такого ребенка в семью непросто, поэтому, к сожалению, случается всякое.
— Как предотвратить ситуацию возврата ребенка в детское учреждение?
— Мамам и папам, которые чувствуют, что не справляются, стоит поинтересоваться опытом других приемных родителей: почитать специализированные форумы, статьи на нашем сайте, посмотреть вебинары с психологами про сложности, трудное поведение, воровство и т. д. Нужно быть готовым к тому, что кризисы все равно будут. Важно заранее знать, где семья может пополнить ресурсы. Например, можно обратиться в центры психологической помощи (государственные и некоммерческие), к специалистам с опытом работы с приемными семьями, наконец, просто попросить бабушек и дедушек побыть с детьми, чтобы родители могли немного передохнуть и прийти в себя.
— Сегодня государство финансово поддерживает и опекунов, и усыновителей. По вашим наблюдениям, это является дополнительной мотивацией при принятии решения?
— Да, правительство приняло существенные меры по финансовому стимулированию устройства детей-сирот в семьи. Это хороший дополнительный стимул, который дает усыновителям и опекунам чуть больше уверенности в завтрашнем дне. Но сами по себе эти выплаты не могут быть мотивацией. Думать, что люди берут детей в семьи исключительно ради денег, — огромная ошибка.
В подавляющем большинстве случаев опекуны и усыновители рассматривают выплаты как хорошее подспорье, но не более того. К тому же многие приемные дети — это дети с особенностями развития, и зачастую мамы в таких семьях не имеют возможности в полную силу работать и хорошо зарабатывать. Они совмещают неполную занятость с уходом за ребенком, так что помощь государства очень актуальна.
Конечно, бывает, что где-то в глухой деревне, где нет работы, и где людям приходится банально выживать, мама отказывается от ребенка, а бабушка оформляет опеку из финансовых соображений. Но надо понимать, что это происходит не от хорошей жизни. В хорошей жизни мамы от своих детей не отказываются.
— Типичный российский усыновитель — кто он сегодня?
— В народном сознании есть два стереотипа. Одни считают, что это немолодая женщина — грудь в орденах, 18 детей… Другие — что это состоятельная супружеская пара на дорогой машине. И те, и другие неправы. Нарисовать портрет типичного усыновителя невозможно: люди, готовые принять детей в семью, слишком разные и по доходу, и по образованию, и по месту жительства, и по семейному положению. Это такая же невыполнимая задача, как нарисовать портрет типичного россиянина.
Единственное, пожалуй, что объединяет российских усыновителей — это их склонность к осознанному родительству и восприятие ребенка как ценности. Это люди, готовые жить не только для себя, готовые подвинуться и дать место другому. Они думают не только о том, что хорошо для них, но и о том, что нужно для другого, например, для ребенка, которому не повезло.
— Среди людей, готовых принять ребенка в семью, есть и те, кто чувствует в себе силы взять на воспитание ребенка с инвалидностью. Кто эти люди?
— Как правило, детей с особыми потребностями здоровья берут в семьи те, кто просто не может поступить иначе. Это истории настоящего служения. Чаще так поступают люди, которые как-то связаны с сиротской системой, — например, волонтеры, сотрудники детских домов. Их немного, но они были во все времена, во всех обществах, и, к счастью, есть и сейчас. Некоторыми из тех, кто принимает в семью такого ребенка, движут религиозные мотивы, но таких, судя по последним российским и зарубежным исследованиям, немного.
Чаще это те же люди, что и мы, но в большей степени готовые пожертвовать собственным комфортом ради другого человека.
Черный рынок усыновления в интернете: отдам ребенка в богатые руки
БИОМАМА, НАЙДИСЬ!
От потенциальных родителей в таких закрытых группах —тысячи сообщений.
Обычно более детальная и обстоятельная переписка между био и усыновителями идет уже через личные сообщения.
Я зарегестрировалась в парочке подобных групп. На мое сообщение о поиске биомамы в течение трех дней откликнулось две женщины. Первая подходит к делу конструктивно. Вот ее письмо:
«Здравствуйте, будущие родители моего малыша! Меня зовут Мария, мне 29 лет. Срок беременности 20 недель. На скрининге сказали, похоже на девочку, крупная и здоровая. Честно, я бы никогда не отдала свою малышку и воспитала бы её сама, если бы была возможность. Но у меня нет возможности, ни малейшего выхода, я в тупике, сижу реву, и я приняла четкое решение для себя, ведь я нормальная, адекватная женщина, и я хочу для своего ребенка, хорошей жизни, семьи полной, хочу, чтобы у моей малышки было будущее, хорошее образование, чего я не смогу позволить себе ближайшие лет 15.
Вкратце, мы живем в съемной квартире-студии, 4 взрослых и ребенок 6 мес. (сестры), кредит на 15 лет 8 млн.руб. Брала на бизнес и прогорела. Жилья своего нет, все продано. Сводим концы с концами, малыша принести после роддома даже некуда.
Ребенка продавать не собираюсь, с такими просьбами — в черный список.
Ребенка отдам на воспитание только полной семье, с достатком и без детей. Семьи рабочих профессий с общим доходом до 100 000 р. прошу меня не беспокоить, я хочу для ребенка лучшей жизни, а не среднестатистической.
Рассматриваю только родителей с заключением от опеки, выданным на двоих усыновителей. Сразу признаюсь, буду общаться с 2-3 парами и выберу лучших, время еще есть понять людей, с кем будет лучше малышке. Мое условие — каждый год высылать мне фото малышки на электронный ящик. И больше ничего. Я живой человек и буду думать о ней, переживать. Ведь я не гнилая падла какая-то.
Я высокая крупная брюнетка, с зелеными глазами, белокожая, симпатичная, рост 175, био-отец блондин 182 см, стройного телосложения. Если вы собираетесь скрывать удочерение, то ребенок будет высокий, если вы маленькие, вам не подойдет.
Я хочу, чтобы ребенку было комфортно, и никто не тыкал пальцем. Про беременность никто из родных и близких не знает, я скрываю. Проблем не будет.
На вопрос, как девушка в таких стесненных условиях планирует скрывать беременность и не захочет ли она потом забрать ребенка (фото же просит), меня послали на три буквы.
Открытое усыновление обсуждают так же, как беби-боксы. Одни считают эти меры спасением для малышей, другие — преступлением. Фото: Алексей БУЛАТОВ
ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ — НА ЕДУ И ВИТАМИНЧИКИ
— Я на учет в женскую консультацию не вставала. УЗИ делала в платном медцентре, так что никаких следов. Ближе к родам приеду к вам в Москву . Рожать могу по вашим документам.
— В паспорте же другая фотография!
— Не надо паспорта. Вы получите временный медицинский полюс, он без фото, по нему и лягу в больницу, а паспорт — потеряла. И все, пойду рожать вам сыночка. Из роддома вы меня заберете, я уеду, а ваш малыш останется.
— Просто впишу вашего супруга в отцы. В ЗАГСе, когда будем оформлять свидетельство о рождении ребенка, даже не посмотрят, что он женат. Тут же из ЗАГСа идем к нотариусу и оформляем мой отказ от прав на ребенка.
Таким образом усыновитель по документам становится отцом-одиночкой, после чего его супруга (то есть я) удочеряет ребеночка. И вроде никакого криминала нет.
Я перестала отвечать на сообщения этой биомамы, и она забеспокоилась, чувствуя, что наживка срывается.
— Если у вас нет денег, то не надо, справлюсь. Вы мне нравитесь, вы блондинка и ребенок будет светленький, подойдете друг другу.
А ближе к ночи она мне написала следующее:
— Помогите, кроме вас больше не к кому обратиться. Дочку забрали на скорой, нужны деньги на таблетки. Вышлите хотя бы 200 рублей.
УТРОМ ДЕНЬГИ — ВЕЧЕРОМ РЕБЕНОК
Через три недели мне написала еще одна биомама.
— Мне правда больше некуда деваться. Мой муж сидит за разбой, ему еще 6 лет мотать. Дочке общей 8 лет. А я тут загуляла и залетела. Аборт делать рука не поднялась, все же живое существо. Отказаться от ребенка в роддоме я не могу никак — для этого потребуют письменное согласие законного супруга. А он узнает если, просто меня убьет и все. Давайте встретимся и все обсудим.
В 99,9% биомамы, обосновавшиеся в закрытых группах, в том чисте те, что написали мне, — мошенницы. Нет никакой беременности и затруднительного положения.
— Не стоит самостоятельно искать био и проворачивать такие сложные схемы, — объясняет мне по телефону сотрудница одного такого агентства. — У нас есть целая база данных беременных, вносите предоплату, и мы забронируем для вас биомамочку. У нас работают профессиональные юристы. Они проконтролируют весь процесс и помогут, если надо, с оформлением документов в органах опеки.
— Да, такого понятия нет. Но есть в Семейном кодексе статья №129 пункт 3, позволяющая биологическим родителям отказаться от прав в пользу конкретного лица, то есть вас в данном случае. Все, что требуется: от вас полный пакет документов для усыновления — окончание школы приемных родителей, заключения органов опеки, медсправки — это все в суде потребуется. От био — свидетельство о рождении и нотариально заверенный отказ от своих прав. С этими документами идете в суд и как можно скорее получаете его решение, с этим тоже поможем.
— Почему скорее?
— Потому что до вступления решения суда в законную силу биомама имеет право отозвать все обратно и забрать своего ребенка.
— Откуда у вас база данных мам? И надо ли будет платить конкретно женщине, родившей малыша?
— Нет, ей ничего платить не надо, только нам за юридическое сопровождение. Откуда база данных — коммерческая тайна.
Девушка на том конце провода заверила меня, что если у меня на руках заключения органов опеки, то вопрос может решиться в течение 3 — 4 месяцев максимум.
— Но если вы хотите, чтобы все выглядело совсем реально, советую имитировать беременность. Чтобы родственники и знакомые не заподозрили. Где животики купить знаете?
— А если сорвется все, а мы тут наимитируем.
— У нас пока еще ни разу не срывалось, не беспокойтесь.
И НЕЛЕГАЛЬНОЕ СТАНЕТ ЛЕГАЛЬНЫМ
Вот так вот примерно выглядит легальная схема передачи младенца от биологических родителей к приемным. Некоторые прибегают к такой схеме передачи младенца от биологических родителей к приемным и без помощи мутных агентств. Да, это процесс легальный, но очень утомительный, с многочисленными препятствиями со стороны органов опеки и попечительства.
— Органы опеки в ряде случаев, вместо того чтобы грамотно проконсультировать по вопросу отказа биомамы в вашу пользу, начинают запугивать прокуратурой, — рассказывает Наталья из Краснодарского края. — Я лично ходила в опеку только с юристом и с выпиской из закона, и я стала мамой. До этого я 5 лет стояла в очереди на усыновление младенца — и никаких подвижек. Пришлось побегать и самой найти биомамочку. Да, было тяжело и нервов много ушло, но теперь у меня есть дочь!
Ну а из нелегальных способов — два. Те, что мне предлагала мошенница — родить по подложным документам. Она самая рискованная, так как все может вскрыться и сорваться в самый последний момент. Зато наименее хлопотная — ни судов, ни общения с опекой. Или же вписать мужа отцом ребенка.
Может, и правда, разрешить?
ВОПРОС РЕБРОМ
— Да, усыновить младенца сейчас непросто, детей в детских домах, к счастью, стало меньше. Усыновления в основном ждут подростки. И что ж теперь, устроить такую передачу младенцев от бедных к богатым? Если биологическая мать нормальная женщина и отдает своего ребенка исключительно из-за безвыходного материального положения, может, лучше ей как-то помогать, а не отбирать у нее малыша? Это будет более гуманно. Если положение совсем отчаянное, все должно происходить под контролем органов опеки и других государственных инстанций. Да, те, кто хотят усыновить младенца, вынуждены будут побегать по учреждениям, но и законным способом, без всех этих тайных переговоров своего ребенка можно найти.
Однако пока мы с вами рассуждаем, гуманна эта схема или нет, она превратилась в России в подпольный бизнес. И по неподтвержденным данным, которыми хвалятся модераторы закрытых пабликов, родителями подобным нелегальным образом становятся от трех до пяти бездетных пар в месяц.
На закрытых интернет-страничках вовсю идут поиски детей и родителей. И если на всеобщее обозрение выставляется более-менее приемлемая информация (фото слева), то в личной переписке нередко обсуждаются и противозаконные приемы (фото справа): усыновител
КОММЕНТАРИИ СПЕЦИАЛИСТОВ
ЗА
Передачу младенцев должны контролировать государственные органы
— Сама по себе идея открытого усыновления никакого протеста не вызывает, при условии, что с женщиной, находящейся в состоянии кризисной беременности работают компетентные, государственные органы (как это и происходит на Западе ). Они сначала прорабатывают все варианты сохранения биологической семьи, ну а если это никак не возможно, подбирают усыновителей.
ПРОТИВ
Уполномоченный по правам детей Анна КУЗНЕЦОВА:
— Не понимаю, зачем нужно такие сложные схемы? Ведь есть законные пути передачи ребенка для усыновления через компетентные государственные органы. Прозрачные, доступные и понятные схемы.
Елена НОВОСЕЛЬЦЕВА, бывший начальник участковых и подразделений по делам несовершеннолетних МВД, полковник в отставке:
Мы не будем знать, к каким людям попадет малыш
— На прежней службе мне приходилось сталкиваться с подобными случаями. Но там сложно было говорить о каком-то открытом усыновлении, это фактически была торговля детьми. Матери делали это не из-за любви к детям и, как правило, возмездно. Сейчас работаю на должности замначальника отдела по обеспечению деятельности уполномоченного при Президенте России по правам ребенка, и здесь такими вопросами тоже занимаемся. Грань найти сложно. С одной стороны, от ребенка не избавились, не убили, он нашел семью, а с другой — элементарная торговля детьми.
Закон об открытом усыновлении много вопросов может вызвать в России. Органы опеки не будут знать, кому мать отдаст своего ребенка, к кому он попадет. Будут ли такие родители проходить серьезные проверки, школу приемного родителя. И если в такой семье что-то случится, решать проблемы придется государственным органам.
То, что такой закон есть в других странах, еще ни о чем не говорит. Посмотрите, сколько у нас до сих пор вопросов по беби-боксам. Одни говорят, что они нужны, другие категорически против.
Записал Александр БОЙКО.
КСТАТИ