Экстракорпоральное оплодотворение — второй шанс или бизнес на простодушии
Фото: Edgard Garrido / Reuters
Не можешь — заставим
Нам не помогло
Гигантский бизнес
— ЭКО активно применяли в животноводстве еще задолго до Второй мировой войны, для вывода и размножения особых пород, таких как тонкорунные овцы, — говорит профессор, доктор биологических наук, заведующий лабораторией развития нервной системы НИИ морфологии человека Сергей Савельев. — Люди в то время сами справлялись. Но ничего сложного нет в том, чтобы подготовить матку женщины к встраиванию зародыша, взять яйцеклетку пункционно, в пробирке оплодотворить и подсадить в матку. Зато какие открылись финансовые потоки. Кроме колоссальных денег, которые выделяются государством или из карманов пациентов на каждый процесс, выделяются огромные деньги на закупку оборудования, на контролирующие системы, на очень дорогую и обильную химию, у которой себестоимость три копейки, а продается за сотни тысяч долларов.
— ЭКО — это гигантский бизнес. Большинство форм бесплодия лечатся. Но это долго, для этого нужны высококлассные врачи, а медицинские учреждения и фармацевтика в этом случае остаются без колоссальных доходов. Куда проще отправить человека на ЭКО. Врачебные знания и опыт больше не нужны. Можно не вникать в проблему, а просто отправить на процедуру, чтобы клиника сразу заработала 200 тысяч.
— Другая проблема, — продолжает Сергей Савельев, — вмешательство в процесс естественного отбора. Если дети не получаются естественным путем и консервативное лечение не помогает, значит, есть тому причины. И я не имею в виду религиозно-культовые. С биологической точки зрения, любое преодоление, вопреки здравому смыслу, ряда патологических ограничений, ни к чему хорошему не приводит. И если ты ломаешь ограничения, то это не значит, что через 20-30 лет тебя устроит результат. В этом отношении у ЭКО есть проблемы, но подобный опыт не популяризируется. О таких наблюдениях никто не расскажет публично. Но они существуют. Я, поскольку работаю в этой сфере, не раз сталкивался с внутриутробной гибелью плода, но гораздо важнее оценка отсроченного состояния людей, зачатых с помощью ЭКО. Первым детям, более или менее массово рожденным от ЭКО, сейчас 25-30 лет. Они еще слишком молоды, чтобы проявились физиологические нарушения. Но у них часто наблюдаются поведенческие отклонения, нервно-психические отклонения и большие проблемы с репродукцией.
Легче дать, чем отказать
— Да, возможно, существуют врачи, которые делают на ЭКО бизнес, — говорит член-корреспондент РАН, профессор, руководитель отделения репродуктологии МОНИИАГ, главный репродуктолог Московской области Ксения Краснопольская. — Но у меня скорее другая проблема. Часто бывает проще сделать ЭКО, чем объяснить пациенткам, что им это не нужно, что женщина может сделать лапароскопию, убрать спайки и забеременеть сама. Или когда женщине больше сорока пяти, и шансы получить здоровую яйцеклетку, оплодотворить ее, чтобы она начала делиться и прикрепилась, а потом выносить здорового ребенка — уже непозволительно малы. Пациенты ведь часто приходят не на консультацию, а уже с принятым решением, начитавшись различных статей из интернета. Возможно, кто-то на этом зарабатывает. Нередки же случаи, когда женщинам делали ЭКО, а потом они самостоятельно беременели, да еще и не раз. Зачем тогда делали ЭКО? Один из вариантов — процедура была сделана не по показаниям. А это же вмешательство в организм, это пункция, стимуляция и так далее. Я очень люблю ЭКО, я его готова защищать со всех сторон, но без показаний его делать не нужно. И я, и профессор Назаренко, и профессор Здановский, и еще ряд ученых, мы боремся против существующего положения вещей. Медицина должна быть платной, но она не должна становиться бизнесом.
Оборудование для спермограммы
Фото: Павел Орлов
А ты сдал сперму?
— Безусловно, существует вероятность, что врачи, имея коммерческий интерес, начинают предлагать более дорогие и сложные методики, — соглашается Марк Курцер. — Такой риск есть. Но также есть риск, что врачи, зарабатывая на пациенте, продолжают неэффективное консервативное лечение. И таких примеров в тысячу раз больше. Годами дают женщине гормоны, хотя все дело в плохой спермограмме. И в результате люди теряют время. А потом, в сорок с лишним лет, поняв, что причина была в плохой сперме и нужно ЭКО, уже не могут поймать хорошую яйцеклетку. Либо ее ловят, а она не дробится. Тогда мы начинаем предлагать донорские программы, а можно было обойтись своими силами. Многие хотят двоих, троих детей, и нужен запас времени. Ко мне приходят 50-летние мужчины, которые хотят детей, но не могут. А как все было бы просто, если бы он сдал сперму, а она яйцеклетки в 30 лет. Все равно яйцеклетки погибают каждый цикл.
— Да, есть такой опыт, — отзывается о замораживании яйцеклеток Ксения Краснопольская. — Теоретически — да, но практически. Если заморозить одну яйцеклетку, это ничего не даст. Смотрите, что такое ЭКО. Мы проводим стимуляцию. У женщины в яичниках созревают фолликулы. Из них мы получаем, например, 15 здоровых яйцеклеток. Десять оплодотворятся. Начнут делиться семь. Если из семи мы выберем четыре эмбриона, годных к подсадке, это хорошо. Сможет ли хотя бы один из них прижиться, отдельный вопрос. И еще один вопрос — сколько начавшихся беременностей кончатся родами? При любом способе зачатия мы имеем в среднем около 20 процентов репродуктивных потерь, которых с возрастом становится больше. Возвращаясь к заморозке клеток. Женщина должна пройти полное обследование, пройти гормональную стимуляцию, чтобы получить нужное количество яйцеклеток. А это все потраченное время, деньги и медицинское вмешательство. Хранение — тоже процесс не бесплатный. Конечно, найдутся энтузиасты, но в целом, с моей точки зрения, такая процедура должна делаться по показаниям. Перед химиотерапией, например.
Хороша ложка к обеду
— Веками женщины к 35 годам становились бабушками, а сейчас они часто только задумываются о первом ребенке, — продолжает доктор Краснопольская. — Но оптимальный возраст для естественного зачатия и вынашивания уже прошел — есть законы природы. У женщины старше 35 лет, даже если у нее нет спаек, эндометриоза и все детородные органы на месте, репродуктивная функция инволюционирует. У нее значительно меньше активных яйцеклеток, меньше шансов, что после оплодотворения эти яйцеклетки начнут делиться, а в полученных из этих яйцеклеток эмбрионах все чаще нарушен хромосомный набор, и все меньше вероятность, что эмбрион прикрепится и начнется беременность. И вот тут плюсы вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) перевешивают возможные минусы. По рекомендации Всемирной организации здравоохранения, если в течение года после отказа от контрацепции при условии регулярной половой жизни беременность не наступает, женщине стоит обратиться к врачу. Когда есть бесплодие и консервативное лечение неэффективно, а возраст перевалил за 38, надо бежать в клинику, занимающуюся ЭКО.
— Я считаю, что показаться врачу стоит через шесть месяцев, — говорит академик Курцер. — Если пара жила эти шесть месяцев нормальной жизнью, а не сидела в гаджетах, шести месяцев должно хватить. Мы изучаем проходимость маточных труб, спермограмму, гормональный статус, флору, наличие инфекционных компонентов, делаем ультразвук, смотрим анатомические особенности. Через месяц мы можем сказать, почему не получается беременность. И обсуждаем план лечения. Если трубы непроходимы, мы должны сделать лапароскопию и рассечь трубы. Поликистозные яичники — необходим дриллинг. А иногда мы видим, что сперматозоиды неподвижны, тогда предлагаем ЭКО. Это все до 32, в крайнем случае до 35 лет. А если приходит женщина в 42 года? Можно сделать лапароскопию, но что потом? В течение года она будет пытаться забеременеть. За это время она потеряет последний овуляторный запас, и ей даже ЭКО не поможет.